注释,注释: Предметом исследования статьи является изучение Арктики, ее хозяйственное освоение и использование ресурсов на научной основе как важнейшего направления политики Советского государства. Вклад в научное изучение арктических пространств России внесло Международное общество по исследованию Арктики с помощью воздушного корабля («Аэроарктик»). Успешность и результативность работы советских ученых - членов этого общества во многом зависела от организационных и нормотворческих мер, предпринятых Советом Народных Комиссаров СССР и его комиссий во второй половине 1920-х гг. Для выяснения роли СНК СССР в организации международного сотрудничества советских ученых были использованы материалы фондов ГАРФ и ЦГАНТД в Санкт-Петербурге. К значимым результатам международного сотрудничества в рамках «Аэроарктик» можно отнести: 1) организацию II съезда общества «Аэроарктик» в Ленинграде в 1928 году и 2) включение возможности установления трансарктических воздушных линий между Европой и Америкой в пятилетний план научно-исследовательских работ Института по изучению Севера на 1928-1933 годы.
В деятельности Союзного Совнаркома по вопросам группы СССР в «Аэроарктик» прослеживается стремление, во-первых, обеспечить процедуру признания мировым сообществом арктических территорий СССР и, во-вторых, защитить советские арктические владения от притязаний иностранных государств.
Начиная с второй половины 1920-х гг., в освоении Арктики в СССР произошел качественный прорыв – в этот период стали проводиться регулярные научные исследования, были получены достоверные знания об этом труднодоступном районе Земли, открыты месторождения полезных ископаемых, что позволило, в том числе укрепить обороноспособность страны.

Abstract: The subject of this research is the exploration of Arctic, its economic development, and use of resources on the scientific basis as the crucial policy avenue of the Soviet Union. The International Society for the Exploration of the Arctic Regions by Airship (Aeroarctic) made a significant contribution to the research of the Russian Arctic. The success and performance of the Soviet members of this society largely depended on the organizational and norm-setting measures taken by the Council of People's Commissars of the USSR and its commissions in the late 1920s. For elucidation of the role of the Council of People's Commissars of the USSR in organizing international cooperation of the Soviet scholars, the article employs the materials from the State Archive of the Russian Federation and St. Petersburg Central State Archive of Scientific and Technical Documentation. Among noteworthy results of international cooperation within the framework of “Aeroarctic” are the following: 1) organization of the 2nd Congress of Aeroarctic Society held in Leningrad in 1928; 2) inclusion of the possibility of establishing trans-Arctic air routes between Europe and America in the five-year plan of research activity of the Arctic and Antarctic Research Institute for 1928 – 1933. In the activity of the Council of People's Commissars on the issues of Soviet participation in “Aeroarctic”, the author observes the proclivity for providing the procesude for recognition of the Arctic territories of the USSR by the global community; as well as protect the Soviet Arctic territories from the claims of foreign states. The second half of 1920s marks a major breakthrough in development of the Arctic in the USSR reflected in conduct of regular scientific research, acquisition of reliable knowledge on this remote part of the Earth, discovery of mineral deposits, which also allowed among strengthening defense potential of the country.

注释,注释: После Октябрьской революции в России шла интенсивная работа по созданию теории советского права. Одной из концепций права, созданных в 1920-е гг. была теория М.А. Рейснера, который использовал для ее разработки психологическую теорию права Льва Петражицкого и марксизм. Право рассматривалось автором как явление психики, но не отдельного человека, а отдельных классов (например, крестьян и рабочих). Данная концепция на первом этапе развития советского права позволяла в какой-то мере объяснить те кардинальные изменения, которым подверглось отечественное право. И хотя законотворчество оценивалось как деятельность чрезмерно подверженная влиянию со стороны государственной власти, но законотворчество в Советском государстве оценивалось как организующая деятельность. Проведен анализ основных произведений автора, в которых излагались концептуальные основы учения. Выделены правовые категории с помощью которых автор разъяснял понятие права и законотворчества. В изучаемой теории разделение права на публичное и частное целиком связывалось с господством частной собственности. Критике подвергалось понимание государства и права как неразрывного единства, делался вывод о том, что право – это идеологическая форма, а закон – форма выражения общего права, которое достигается и закрепляется государством в результате классового компромисса.

Abstract: After the October Revolution, Russian undergone substantial effort on creation of the theory of Soviet law. One of the concepts developed in the 1920’s was the theory of M. A. Reisner, who leaned on the psychological theory of law of Leon Petrażycki and Marxism. Las was viewed as the phenomenon of psyche, but of separate classes (i.e. peasantry or workers) rather than of a separate individual. At the initial state of development of the Soviet law, this concept allowed to a certain extent explain the drastic changes experienced by the national law. Although lawmaking was assessed as the activity severely influenced by the government, the lawmaking in the Soviet State was considered as an organizing activity. Analysis is conducted on the main writings of M. A. Reisner outlining the conceptual grounds of the doctrine. The legal categories, through which he elucidated the concept of law and lawmaking are determined. This theory associates the division of law into public and private with the dominance of private property. The perception of state and law as a seamless unity is subjected to criticism. The conclusion is made that law is an ideological form, while lawmaking is a form of expressing common law, which is achieved and established by the state as a result of class compromise.

注释,注释: В Российской Федерации реализуется программа «Дальневосточный гектар», призванная остановить отток населения с Дальнего Востока и обеспечить привлечение граждан России для проживания и осуществления хозяйственной деятельности в Дальневосточном федеральном округе. На основе анализа результатов социологического опроса выделены некоторые проблемные вопросы реализации Федерального закона №119 от 1 мая 2016 г. «Об особенностях предоставления гражданам земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности и расположенных на территориях субъектов Российской Федерации, входящих в состав Дальневосточного федерального округа, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Использованы результаты общероссийских и региональных социологических исследований, иллюстрирующие основные проблемы реализации программы. Для анализа законодательства применен формально-юридический метод. Выявлено, что правовые регуляторы на данном этапе реализации программы не всегда учитывают социальные факторы. Исследования показывают, что желающие участвовать в программе нуждаются в мерах государственной поддержки, в том числе компенсации транспортных и хозяйственных расходов на первом этапе освоения на новом месте. Действующий закон рассчитан на активную часть населения, тогда как большинство интересующихся программой нуждаются в социальных гарантиях со стороны государства.

Abstract: The Russian Federation launched a pilot program referred to as “Far Eastern Hectare”, aimed at reducing migration of population from the Far East and encouraging Russian citizens to live and work in the Far East Federal Okrug. Based on the analysis of social polling, the article identifies several issues of implementation of the Federal Law No. 119 from May 1, 2016 “About features of provision to citizens of the parcels of land which are in the state-owned or municipal property and located in the territories of the subjects of the Russian Federation which are part of the Far Eastern Federal District and about modification of separate legal acts of the Russian Federation”. The article utilizes the results of Russian national and regional social inquiries, illustrating key problems with implementation of this program. It was determined that the legal regulators at this stage of implementation of the program do not always account for the social factors. The research demonstrates that people interested in participating in this program require certain measures of state support, including coverage of transportation and household expenses for the initial period of settling in the new territory. The current law targets the active portion of the population, while the vast majority of interested citizens require social guarantees from the government.

注释,注释: В статье рассмотрены особенности законодательной техники и принципов законотворчества 20-х годов ХХ века: каким образом революционная идеология и реальная ситуация в сфере семейных отношений влияют на процесс формирования нового советского законодательства. Одним наиболее показательных для иллюстрации активного участия советских юристов, делегатов съезда и простых граждан в законотворческой деятельности является их участие в обсуждении проекта Кодекса РСФСР о браке, семье и опеке 1926 года (далее КоБСО).. Проанализирован значительный объем стенографических материалов ВЦИК, где освещается процесс обсуждения и принятия второго по счету брачно-семейного кодекса нашей страны — КоБСО 1926 года. Противоречивый характер законодательной деятельности середины 1920-х годов обусловлен влиянием некоторых теоретиков-идеологов права видеть в нововведениях революционный характер отечественного права, его новую историческую сущность. Как показывает изучение обсуждения проекта КоБСО в 1925-1926 годы, рабочие массы отстаивали необходимость фактического брака, а у крестьянства, наоборот, наблюдалось стремление к регистрации брака. Главной причиной, по которой советский законодатель в середине 1920-х годов признал фактические брачные отношения, являлось отсутствие социальной и правовой защищенности женщин и детей в случае, если брак не был зарегистрирован в ЗАГС.

注释,注释: В статье рассмотрены особенности законодательной техники и принципов законотворчества 20-х годов ХХ века: каким образом революционная идеология и реальная ситуация в сфере семейных отношений влияют на процесс формирования нового советского законодательства. Одним наиболее показательных для иллюстрации активного участия советских юристов, делегатов съезда и простых граждан в законотворческой деятельности является их участие в обсуждении проекта Кодекса РСФСР о браке, семье и опеке 1926 года (далее КоБСО).. Проанализирован значительный объем стенографических материалов ВЦИК, где освещается процесс обсуждения и принятия второго по счету брачно-семейного кодекса нашей страны — КоБСО 1926 года. Противоречивый характер законодательной деятельности середины 1920-х годов обусловлен влиянием некоторых теоретиков-идеологов права видеть в нововведениях революционный характер отечественного права, его новую историческую сущность. Как показывает изучение обсуждения проекта КоБСО в 1925-1926 годы, рабочие массы отстаивали необходимость фактического брака, а у крестьянства, наоборот, наблюдалось стремление к регистрации брака. Главной причиной, по которой советский законодатель в середине 1920-х годов признал фактические брачные отношения, являлось отсутствие социальной и правовой защищенности женщин и детей в случае, если брак не был зарегистрирован в ЗАГС.

注释,注释: В статье уточняется правовой статус высших законодательных органов Советской России, их структура, принципы взаимодействия в сфере законодательства, порядок подготовки, утверждения и опубликования законопроектов в период до принятия Конституции РСФСР 1918 года. Проанализированы основные моменты дискуссии партии большевиков и левых эсеров по поводу законодательных полномочий Совета Народных Комиссаров, возникшая по причине того, что законодательная практика не устраивала партию левых эсеров, вошедших в декабре 1917 года в состав Советского правительства в результате сложных переговоров с большевиками. На основе изучения источников - протоколов заседаний органов Советской власти и принятых ими декретов анализируются и описываются проблемы придания законодательных полномочий СНК РСФСР в 1917 году. В ходе дискуссии между двумя партиями большевиков и левых эсеров срази после Октябрьской революции был поставлен вопрос о признании за Советским правительством - СНК РСФСР - законодательных полномочий. Причем большевики выступали за право Совнаркома законодательствовать, а левые эсеры считали, что таким правом обладают только съезд Советов и ВЦИК. Победа большевиков при голосовании по этому вопросу во ВЦИК в ноябре 1917 года привела к созданию системы высших органов Советской власти - Всероссийского съезда Советов, ВЦИК и СНК, каждый из которых имел право законодательствовать. Законодательные полномочия вышеперечисленных органов были закреплены в первой Советской Конституции 1918 года.

注释,注释: В статье уточняется правовой статус высших законодательных органов Советской России, их структура, принципы взаимодействия в сфере законодательства, порядок подготовки, утверждения и опубликования законопроектов в период до принятия Конституции РСФСР 1918 года. Проанализированы основные моменты дискуссии партии большевиков и левых эсеров по поводу законодательных полномочий Совета Народных Комиссаров, возникшая по причине того, что законодательная практика не устраивала партию левых эсеров, вошедших в декабре 1917 года в состав Советского правительства в результате сложных переговоров с большевиками. На основе изучения источников - протоколов заседаний органов Советской власти и принятых ими декретов анализируются и описываются проблемы придания законодательных полномочий СНК РСФСР в 1917 году. В ходе дискуссии между двумя партиями большевиков и левых эсеров срази после Октябрьской революции был поставлен вопрос о признании за Советским правительством - СНК РСФСР - законодательных полномочий. Причем большевики выступали за право Совнаркома законодательствовать, а левые эсеры считали, что таким правом обладают только съезд Советов и ВЦИК. Победа большевиков при голосовании по этому вопросу во ВЦИК в ноябре 1917 года привела к созданию системы высших органов Советской власти - Всероссийского съезда Советов, ВЦИК и СНК, каждый из которых имел право законодательствовать. Законодательные полномочия вышеперечисленных органов были закреплены в первой Советской Конституции 1918 года.

注释,注释: В статье рассматривается процесс обсуждения и принятия Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в 1924 году в ЦИК СССР. Также рассмотрено внесение изменений в Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в 1926-1927 годах. Выделены основные проблемы, которые были обсуждены членами ЦИК во время заседаний, например, формулирование задач советского уголовного права, проблема разграничения предмета правового регулирования в сфере уголовного права в федеративном государстве. В статье использованы формально-юридический, исторический и сравнительно-правовой методы, которые позволили реконструировать процесс обсуждения и принятия общесоюзного уголовного законодательства в 1924 году и внесения в него изменений в 1926-1927 годах. При обсуждении проекта изучаемого закона в ЦИК СССР столкнулись две позиции: сторонников сохранения законодательных полномочий союзных республик и сторонников создания более или менее разработанного уголовного законодательства Союза ССР. Первую точку зрения поддерживал Президиум ЦИК, Конституционная комиссия, созданная ЦИК СССР, палаты ЦИК, и, особенно, Совет Национальностей. Вторую позицию старались проводить Верховный суд СССР и Совнарком Союза ССР. Спор, по сути, носил политический, а не правовой характер, и касался проблемы актуальной для того времени: объема полномочий Союза ССР. Преодолеть мощное сопротивление членов ЦИК СССР - региональных лидеров на заседаниях ЦИК СССР в 1924 году в полной мере не удалось. Изучение принятия Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 года является наглядным примером сложности создания унифицированного закона в федеративном государстве. Кстати, единого уголовного законодательства в СССР не было на протяжении всей его истории.

注释,注释: В статье рассматривается процесс обсуждения и принятия Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в 1924 году в ЦИК СССР. Также рассмотрено внесение изменений в Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в 1926-1927 годах. Выделены основные проблемы, которые были обсуждены членами ЦИК во время заседаний, например, формулирование задач советского уголовного права, проблема разграничения предмета правового регулирования в сфере уголовного права в федеративном государстве. В статье использованы формально-юридический, исторический и сравнительно-правовой методы, которые позволили реконструировать процесс обсуждения и принятия общесоюзного уголовного законодательства в 1924 году и внесения в него изменений в 1926-1927 годах. При обсуждении проекта изучаемого закона в ЦИК СССР столкнулись две позиции: сторонников сохранения законодательных полномочий союзных республик и сторонников создания более или менее разработанного уголовного законодательства Союза ССР. Первую точку зрения поддерживал Президиум ЦИК, Конституционная комиссия, созданная ЦИК СССР, палаты ЦИК, и, особенно, Совет Национальностей. Вторую позицию старались проводить Верховный суд СССР и Совнарком Союза ССР. Спор, по сути, носил политический, а не правовой характер, и касался проблемы актуальной для того времени: объема полномочий Союза ССР. Преодолеть мощное сопротивление членов ЦИК СССР - региональных лидеров на заседаниях ЦИК СССР в 1924 году в полной мере не удалось. Изучение принятия Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 года является наглядным примером сложности создания унифицированного закона в федеративном государстве. Кстати, единого уголовного законодательства в СССР не было на протяжении всей его истории.

注释,注释: Аннотация к статье О.Д. Максимовой «Становление советского брачного права». В статье делается попытка проследить связь между советской идеологией о браке, провозглашенной феминистками-марксистками во время Октябрьской революции, и законодательным закреплением института брака в первом брачно-семейном кодексе Советского государства 1918 года, что привело к отмене церковного брака и к утверждению светского брака в нашей стране. Рассматривается обсуждение проекта Кодекса законов о гражданском состоянии, брачном, семейном и опекунском праве во Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете в сентябре 1918 года. Выделяются наиболее важные положения Кодекса законов о гражданском состоянии, брачном, семейном и опекунском праве 1918 года, касающиеся брачных отношений: равенство жены и мужа и право на свободу развода. Представляется, что главным достижением советских брачных отношений было раскрепощение женщины, причем не только в семье, но и как члена общества. В статье также приводятся некоторые оценки советского брака, данные в советский и в современный период.

注释,注释: Аннотация к статье О.Д. Максимовой «Становление советского брачного права». В статье делается попытка проследить связь между советской идеологией о браке, провозглашенной феминистками-марксистками во время Октябрьской революции, и законодательным закреплением института брака в первом брачно-семейном кодексе Советского государства 1918 года, что привело к отмене церковного брака и к утверждению светского брака в нашей стране. Рассматривается обсуждение проекта Кодекса законов о гражданском состоянии, брачном, семейном и опекунском праве во Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете в сентябре 1918 года. Выделяются наиболее важные положения Кодекса законов о гражданском состоянии, брачном, семейном и опекунском праве 1918 года, касающиеся брачных отношений: равенство жены и мужа и право на свободу развода. Представляется, что главным достижением советских брачных отношений было раскрепощение женщины, причем не только в семье, но и как члена общества. В статье также приводятся некоторые оценки советского брака, данные в советский и в современный период.