注释,注释: Статья посвящена анализу антропологической парадигмы модерна, рассматриваемой в контексте новоевропейских представлений о прогрессе. Подчеркивая важное для понимания феномена модерна значение этих мировоззренческих конструкций, автор с опорой на герменевтический метод осуществляет историко-философскую реконструкцию соответствующей совокупности идей. При этом демонстрируется, что специфические черты новоевропейской антропологии, равно как и новоевропейской интерпретации идеи прогресса, могут быть поняты только в связи друг с другом. Особое внимание при этом уделяется выявлению и анализу фундаментальных, но не достаточно очевидных противоречий, имеющих место в пределах мировоззрения модерна. Новоевропейский образ мира основывается на сочетании прогрессистского пафоса и убежденности в принципиальном несовершенстве человеческой природы. Участником прогрессивного движения провозглашается атомизированный субъект, следующий принципам эгоистичного расчета. Подобный ход мысли приводит к противоречивому результату: именно несовершенная сущность человека рассматривается как основа, обеспечивающая развитие. Важную роль здесь приобретает идея исторического закона, упорядочивающего столкновение эгоистичных человеческих атомов так, чтобы возникало социальное благо. Эта парадоксальная конструкция может быть рассмотрена как попытка решения фундаментальной для модерна проблемы части и целого. С опорой на исследования Х. Блюменберга истоки этой проблемы можно обнаружить в позднесредневековом споре об универсалиях. Действительно, победа номинализма с его тезисом о примате единичного подорвала средневековую модель целостности, лишив человека онтологических оснований. Именно этот кризис целостности лег в основу философских исканий модерна. Теория прогресса, примиряя единичное в лице атомизированного субъекта и всеобщее в лице исторического закона, предстает, таким образом, в качестве модели целостности. Данная модель, однако, может работать только в ситуации «комфортности» исторического процесса. В условиях катастрофизма XX века вера в гарантированность прогресса проблематизируется, а проблема природы человека вновь демонстрирует свою актуальность.

Abstract: This article analyzes the anthropological paradigm of modernism in light of the New European theory of progress. The author underlines the importance of these worldview constructs for understanding the phenomenon of modernism, and based on the hermeneutical method conducts a historical-philosophical reconstruction of the corresponding ideas. It is noted that the specific features of New European anthropology alongside New European interpretation of the idea of progress, can be understood only in relation to each other. Special attention is given to determination and analysis of the fundamental, although not implicit contradictions arising within the worldview of modernism The New European image of the world is based on the synthesis of progressive pathos and assurance in fundamental imperfection of human nature. A participant of the progressive movement is proclaimed an atomized subject that follows selfish principles. Such way of thought leads to a contradictory result: namely the imperfect essence of a human is the foundation for the development. An important role is assigned to the idea of historical law that regulates the collision of selfish human for producing social good. This paradoxical construct can be viewed as an attempt to solve the fundamental for modernism problem of the part and the whole. Based on the research of H. Blumenberg, the origins of this problem can be traced in the dispute on the universals that took place in the late Middle Ages . The victory of nominalism with its thesis on the primacy of the singular undermined the medieval model of integrity, depriving human of the ontological foundations. Namely the crisis of integrity underlied the philosophical pursuits of modernism. By reconciling the singular represented by an atomized subject and the universal represented by the historical law, the theory of progress resembles the model of integrity. However, this model can only be effective in a situation of “comfortability” of the historical process. In the conditions of catastrophism of the XX century, the confidence in the progress is being problematized, and the problem of human nature becomes increasingly relevant.