注释,注释: Объектом исследования является архаическое сознание как латентная составляющая коллективного и индивидуального сознания военнослужащих Полка специальной авиадесантной службы (SASR) ВС Австралии. Архаическое сознание исследуется на предмет выявления и уточнения сущностных характеристик, проявляющихся в процессе повседневного несения службы и выполнении боевых задач военнослужащими полка. Подобной экспликации архаических содержаний сознания способствуют определенные режимы тренировок и подготовки военнослужащих этого подразделения Сил специальных операций ВС Австралии, содержащий специфические «ключи активации» архаического сознания.
Исследование построено на сравнительном анализе мировоззрений/мироотношений, способов и режимов конструирования реальности, психологии поведения в архаической и постмодернистской парадигмах специалистов/операторов Полка специальной авиадесантной службы (SASR).
Авторы приходят к выводу о том, что любое армейское подразделение, одним из которых является Полк специальной авиадесантной службы (SASR) ВС Австралии, в своей основе и сущности является архаической структурой, с соответствующим коллективным сознанием, психологией поведения и способом конструирования реальности. Современная социальная динамика и преобразования в своей структуре иногда содержат постмодернистские аттракторы и катализаторы постмодернистского мышления, психологии поведения и конструирования реальности. Данные характеристики очевидно могут влиять на архаические военные структуры, но они не способны полностью изменить сущность этих организаций. При значительном (если такое вообще возможно), перерождении архаических социальных структур (включая сознание, мышление и психологию поведения) в постмодернистские, их сущность будет утрачена, и они перестанут выполнять присущие им функции.

Abstract: The object of this research is the archaic mentality as a latent component of the collective and individual consciousness of military personnel of the Special Airborne Service Regiment (SASR) of the Australian Armed Forces. Archaic mentality is examined for determination and clarification of essential characteristics that manifest in the line of duty and execution of combat tasks by the military personnel of the regiment. Such explication of the archaic contents of mentality is facilitated by certain training regimen of military personnel of the units of Special Operations Command that include specific “keys” for activating archaic mentality. The research is structured on the comparative analysis of worldviews/world relations, methods and patterns of constructing reality, behavioral psychology in the archaic and postmodernist paradigms of the specialists/operators of the Special Air Service Regiment (SASR). The conclusion is made that any army unit, one of which is  the Special Air Service Regiment (SASR) of the Australian Armed Forces, is an archaic structure in its essence, with the corresponding collective consciousness, behavioral psychology, and a way of constructing reality. The modern social dynamics and transformations sometimes contain postmodernist attractors and catalysts of postmodernist way of thinking, behavioral psychology, and construction of reality. These characteristics can clearly influence the archaic military structures, although are not capable to make fundamental changes to the essence of these organizations. In the context of substantial (if possible) degeneration of the archaic social structures (including consciousness, way of thinking, and behavioral psychology) into postmodernist, their essence would be lost, and they would no longer fulfill their functions.

注释,注释: Объектом исследования является понятие «гибридной войны/угрозы». Выбор такого объекта исследования обусловлен тем, что, во-первых, это понятие современные авторы наполняют различными смыслами и содержанием, зачастую далеким от первоначального. Во-вторых, на наш взгляд, это понятие тавтологично, так как характеристикой практически любой войны является «гибридность», или применение противниками сочетаний различных тактик, сил и средств (кроме ОМП). Поэтому выделение «гибридности» как одной из характеристик, общей для многих войн, в качестве особого вида войны, на наш взгляд, является неправомерным. Понятие исследуется на предмет его первоначального смысла и релевантности применения при описании ведения боевых/военных действий в современных условиях.
Исследование строится на сравнительном анализе оригинального источника, одного из тех, в которых, как считается, впервые было употреблено понятие «гибридная война», а также методологических ориентиров этого источника. Новизна исследования состоит, прежде всего, в том, что в данной работе автор делает попытку поставить под сомнение качество научного исследования, представляющего одну из версий генезиса понятия «гибридная война», а также верифицировать методологические источники, использованные для конструирования и обоснования этого понятия. В настоящей работе также подвергается сомнению актуальность самого понятия «гибридная война». В настоящей работе мы приходим к выводу о том, что понятие «гибридная война/угроза» в современной печати не является операциональным, однако несет налет идеологичности.

Abstract: The object of this research is the concept of “hybrid warfare/threat”. Such choice is substantiated by two facts: modern authors impart different meanings and content to this concept, often far from the initial; this concept is tautological, since “hybrid” is the characteristics of virtually any war, or application of a combination of various tactics and methods (except weapon of mass destruction) by the opponents. Therefore, the author believe that determination of “hybridism” attributable for multiple wars as a special type of warfare is inappropriate. The concepts is examined for its initial meanings, as well as relevance of interpretation in describing the conduct of military operations in modern conditions. The research is structures on the comparative analysis of original source that first employed the concept of “hybrid warfare”, as well as methodological guidance of this source. The scientific novelty first and foremost consists in author’s attempt to undermine the scientific research representing one of the versions of the genesis of “hybrid warfare” concept, as well as verify methodological sources used for development and explanation of this concept. The author also calls into question the relevance of the definition of “hybrid warfare”. It is concluded that the concept of “hybrid warfare/threat” is not operational, but has a tinge of ideology.

注释,注释: Объектом исследования является феномен архаического сознания, архаического видения, восприятия и понимания окружающего мира. Предметом исследования является проявление архаического сознания в современных условиях в пространстве военного метадействия, которому мы, помимо прочего, относим разведывательную и контрразведывательную деятельность в различных формах их проявления. В такой экстремальной ситуации у современного человека зачастую спонтанно актуализируется видение мира и ситуации, аналогичное видению мира архаическим человеком. Проблема исследования состоит в теоретической проработке некоторых психологических «ключей», которая на практике может способствовать системной активации архаического сознания в ситуации военного метадействия. В исследовании применялась общефилософская и общенаучная методология, в частности методы теоретического исследования, элементы системно-функционального, структурно-функционального и герменевтического подходов, сравнительно-исторического метода.
В исследовании используется системно-коммуникационный подход, а также реконструкция понимания военного метадействия с точки зрения архаического сознания.
Новизна исследования заключается в том, что психологические «ключи», необходимые для активации архаического сознания рассматриваются в пространстве военного метадействия, к которому автор относит разведывательную и контрразведывательную деятельность. Автором предлагается теоретизация архаического восприятия смерти, которое в виде психологической установки гарантированно способствует системному (не спонтанному) наведению актора-участника военного метадействия на хронотоп архаического сознания, а также корректирует его поведение в заданном хронотопе. Помимо этого, в работе приводится операциональное (авторское) определение информации, исходящее из анализа ее восприятия и работы с ней со стороны архаического сознания.

Abstract: The object of the research is the phenomenon of archaic mind, archaic vision, perception and understanding of the surrounding world. The subject of the research is the manifestation of the archaic mind in modern conditions of military meta-action which include intelligence and counterintelligence activities in various forms of their manifestation. In such an extreme situation, today's human often spontaneously actualizes the vision of the world and the situation similar to the vision of the world by an archaic person. The problem of the study is the theoretical elaboration of some psychological “keys” which in practice can contribute to the system activation of the archaic consciousness in a situation of military meta-action. The author of the research uses general philosophical and research methodology, in particular, methods of theoretical research, elements of the system-functional, structural-functional and hermeneutic approaches, and comparative-historical method. He also applies the system-communication approach as well as a reconstruction of the understanding of military meta-action from the point of view of the archaic mind. The novelty of the research is caused by the fact that psychological “keys” necessary for the activation of archaic consciousness are considered in the space of military meta-action to which the author refers intelligence and counterintelligence activities. The author proposes the theorization of archaic death perception which guarantees the systematic (not spontaneous) targeting of the actor-participant of the military meta-action to the chronotope of archaic mind, and also corrects his behavior in a given chronotope. In addition, the work presents the author's definition of information coming from the analysis of its perception and work with it from the side of archaic mind.

注释,注释: Актуальность исследования задается ростом использования воздушных роботизированных (дистанционно управляемых безэкипажных) комплексов, в частности БПЛА. Возможность их использования в военных целях создает определенные проблемы, так как одним из элементов системы такого комплекса является человек-оператор. В тех странах, где подобные комплексы используются достаточно длительное время, накопился значительный опыт исследований человека-оператора БПЛА, и в частности, морально-этических и психологических проблем, с которыми тот сталкивается. Отсюда актуальным является рассмотрение подобного опыта применительно к возрастающей роли БПЛА и других дистанционно управляемых безэкипажных комплексов в отечественных условиях.
Объектом настоящего исследования являются материалы открытых иностранных источников, а также специальных исследований, в которых описываются условия работы военнослужащих-операторов БПЛА ВС США. Предметом исследования являются факторы, негативно влияющие на работу операторов и затрудняющие выполнение ими боевых задач, а также возможность применения опыта военнослужащих и военных психологов ВС США в отечественных условиях для повешения безопасности работы операторов боевых роботизированных комплексов. Для рассмотрения проблемы использовалась общенаучная методология, в частности, методы теоретического исследования, элементы системно-функционального и структурно-функционального подходов, элементы сравнительно-исторического метода, а также общефилософская методология. После рассмотрения публицистических и научных материалов, поднимающих и исследующих данную проблему, становится очевидно, что с ростом использования БПЛА и дистанционно управляемых безэкипажных комплексов, а также увеличением количества операторов этой техники аналогичные проблемы могут проявить себя и в ВС РФ.
Следовательно, учитывая иностранный опыт, необходимо быть готовым к решению подобных задач в отечественных условиях. Подготовка операторов должна быть направлена их адаптацию к неблагоприятным условиям работы, а также на максимальное устранение неблагоприятных факторов, приводящих к психоэмоциональным расстройствам операторов, и таким образом снижающих эффективность и безопасность их работы.

Abstract: The urgency of the study is determined by the growth of popularity of unmanned aerial vehicles (drones). Their use for military purposes causes certain problems, since one of the elements of the system of such an aircraft is a human-operator. The countries, which have been using such mechanisms for a long time, have significant experience of drones’ operators training, particular, the moral, ethical, and psychological problems they face. Therefore, it is necessary to consider this experience in relation to the growing role of UAVs and other remotely piloted aircrafts in Russia’s conditions. The research object is the materials of open foreign sources and special researches describing the conditions of work of officers-operators of UAVs of the United States Armed Forces. The research subject is the factors, which have negative impact on the work of operators and hamper the realization of their missions, and the possibility of use of the experience of the members of American Armed Forces and military psychologists in Russia for the improvement of the security of operators’ work. The author uses general scientific methods, particularly, the methods of theoretical research, the elements of the system-functional and structural-functional approaches, the elements of the comparative-historical method and general philosophical methods. The analysis of journalistic and scientific materials, considering this problem, shows that the growth of use of UAVs and RPAs, and the growth of the number of operators, similar problems can appear in the Armed Forces of the Russian Federation. Consequently, bearing in mind the foreign experience, it is necessary to be ready to solve similar problems in Russia. Training of operators should be aimed at their adaptation to unfavorable work conditions, and at the elimination of most unfavorable factors, which can lead to psycho-emotional disorders of operators, thus impairing the effectiveness and safety of their work. 

注释,注释: В настоящем исследовании автор выбрал объектом исследования понятие «гибридная война/угроза», которое в настоящее время довольно часто используется различными авторами, зачастую вкладывающими в него различные смыслы. На наш взгляд, это понятие неустойчивое, не поддающееся детальной классификации, но оно теоретически притягательно именно в силу того, что может вместить в себя большое количество смыслов. При значительной регламентации военной сферы в США, подобное размытое понятие является неким «спасательным кругом» для авторов, желающих избежать классификационной работы. Таким образом, понятие исследуется на предмет его первоначального смысла и релевантности использования при описании ведения боевых действий в современных условиях. Исследование строится на сравнительном анализе оригинальных источников, с помощью которых можно проследить генезис, актуализацию и развитие понятия «гибридная война/угроза». Новизна исследования состоит, прежде всего, в том, что автор сделал попытку собрать и проанализировать оригинальные источники, в которых зарубежные специалисты употребляли и употребляют понятие «гибридная война/угроза». В исследовании также подвергается сомнению актуальность понятия «гибридная война/угроза», так как оно не содержит (в отличие от конкретных терминов, таких, как, к примеру «химическая война, экономическая война и пр.) указание на область, силы, средства, стратегию и тактику противостояния. Автор исследования приходит к выводу о том, что понятие «гибридная война/угроза» в современной печати не является операциональным, однако несет налет идеологичности.

Abstract: The notion of “hybrid war / threat” is used quite frequently nowadays, but different authors use it in different senses and meanings. We consider this concept as unstable and not amenable to detailed classification, but it is theoretically attractive because it can contain a large number of meanings. In the context of a significant degree of regulation of the military science in the USA, such an abstract concept is some kind of a “lifeline” for authors wishing to avoid detailed classification. We should say that the concept of “hybrid war / threat” is yet another “intellectual virus” (term of Gadi Eizenkot, Chief of General Staff of the Israel Defense Forces), elaborated on the basis of the military experience of the Second Lebanon war (Israel – Hezbollah war of 2006). This statement can also be confirmed by the curious use of this concept by some authors, who are far from a military theoretical thought. We think it is necessary to draw our attention to the authors who don't not use the misleading terms like the notorious “hybrid war”. We also think that all possible combinations of all modern methods of warfare and confrontation could be described without such a new-fashioned and vague term.

注释,注释: Объектом исследования является архаическое сознание, архаическое видение и понимание окружающего мира. Предметом исследования является проявление архаического сознания в современных условиях в пространстве военного метадействия. Разведывательная и контрразведывательная деятельность в различных формах ее проявления является военным метадействием, в пространстве которого ведутся непосредственные боевые действия. Именно в такой экстремальной ситуации у человека актуализируется видение мира и ситуации, несколько отличное от обыденного. Исследование посвящено рассмотрению такого видения ситуации. В исследовании используется системно-коммуникационный подход, а также реконструкция понимания военного метадействия с точки зрения архаического сознания. Научная новизна исследования состоит, с одной стороны, в исследовании проявлений архаического сознания, сознания первобытного человека, в экстремальной ситуации военного действия и метадействия. С другой стороны, сама боевая ситуация в пространстве военного метадействия рассматривается с точки зрения архаического сознания, попытка реконструкции сущности и принципов которого сделана в других работах автора.

Abstract: The object of the research is the archaic mind and archaic vision and interpretation of the surrounding world. The subject of the research is the manifestation of the archaic thinking in case of military meta-action. Intelligence and counterintelligence operations are the types of such military meta-action in a situation of actual military actions. In such an extreme situation man has got a new vision of the world and situation and this vision differs from the one a regular person has in his everyday life. The present research is devoted to this particular vision of a situation. In his research Pershin applies systems and communicative approaches as well as the method of reconstruction of a militry meta-action from the point of view of the arhaic mind. The scientific novelty of the research is caused, on the one hand, by the fact that the author studies the manifestation of the archaic thinking, i.e. thinking of a primitive man, in an extreme situation of a military action and meta-action. On the other hand, the military situation and meta-action are themselves described from the point of view of the archaic thinking. Pershin has also tried to describe the essence and principles of the archaic mind and thiking in his other articles and researches. 

注释,注释: Время всегда представляло собой объект исследования, получивший серьезную теоретическую разработку в различных подходах и аспектах от античности до нашего времени. Время также является одной из основных составляющих как языческой (архаической), так и современной картины мира. Рассматривая черты архаического сознания, нам необходимо помнить, что, с одной стороны, само архаическое сознание разворачивается и осуществляется во времени. С другой стороны, понятие времени имеет источником своего происхождения разум человека.
Архаическое понимание времени не просто циклично, но также линейно, синхронистично. Это понимание того, что прошлое настоящее и будущее происходит сейчас, одновременно. В этом архаическое понимание времени парадоксально едино и дискретно. Архаическое время может существовать до времени, быть развернуто в другом времени, мгновения бесконечно вмещаются одно в другое. Такое понимание времени фактически повторяет такое же понимание вмещения пространств.

Abstract: Time has always been an important subject of research. There are many theories of time that have been created from ancient times till present. Time is also one of the basic element of both archaic and modern picture of the world. When viewing the features of archaic mind, we should keep in mind that, on one hand, archaic mind itself is being developed in a time frame. On the other hand the concept of time is created by human mind. 
Achaic concept of time describes not only time cyclicity but also linearity and synchronicity. This is understanding that the past, present and future are happening right now, all at the same time. This archaic concept of time is single and discrete at the same time. Archaic time can exist before time and develop in the other time. This concept of time is similar to archaic concept of space. 

注释,注释: There is no one conventional definition of religion. Numerous definitions are synthesized under the “umbrella” definition of religion, proposed by a Christian theologian, who translated Cicero’s definition of religion in his own manner. Taken as a methodological ground, this dis-torted definition cannot serve as a key to archaic meaning of religion.
Linguistic approach to the Cicero’s definition exposes latent meanings on the old word religio; one of them is attention, or care, another one is responsibility. They bring to us a resid-ual archaic sense of religious practices, which represent the process of religious communication, but not binding. Moreover, the latent meanings drive us to the conclusion, that the archaic mean-ing of religion can be described as a scrupulous reproduction of the chronotope of successful theo-social communication, based on the feedback principle. The chronotope in its turn can be defined as a definite time and space context of actions with corresponding conduct, thinking, di-rection of attention and type of communication with divine entities.

Abstract: There is no one conventional definition of religion. Numerous definitions are synthesized under the “umbrella” definition of religion, proposed by a Christian theologian, who translated Cicero’s definition of religion in his own manner. Taken as a methodological ground, this distorted definition cannot serve as a key to archaic meaning of religion. Linguistic approach to the Cicero’s definition exposes latent meanings on the old word religio; one of them is attention, or care, another one is responsibility. They bring to us a residual archaic sense of religious practices, which represent the process of religious communication, but not binding. Moreover, the latent meanings drive us to the conclusion, that the archaic mean-ing of religion can be described as a scrupulous reproduction of the chronotope of successful theo-social communication, based on the feedback principle. The chronotope in its turn can be defined as a definite time and space context of actions with corresponding conduct, thinking, direction of attention and type of communication with divine entities.

注释,注释: Актуальность настоящей статьи исходит из отсутствия операциональной типологизации архаического сознания и архаической религиозности.
Религии традиционно типологизируются по многим основаниям, однако при этом подобные типологизации не касаются глубинных, т.е. антропологических оснований религиозности. Обычно это типологии с точки зрения европоцентричного и конфессиоцентричного подходов, и они не обращаются к глубинным бессознательным слоям психики человека. Однако именно в человеческом бессознательном заложены определенные типы психических реакций на вызовы окружающей среды, окружающего первобытного человека мира. Эти типы психический реакций генетически закреплены, и проявляются в выборе коммуникационной религиозной реальности, если рассматриваем религиозность в аспекте коммуникации человека и мира. С этой точки зрения мы полагаем архаическое сознание изначально религиозным, коммуникативным. Анализ архаического сознания показывает, что оно неоднородно и может быть разделено на два различных типа, физиогенное и социогенное, причем такое разделение автор полагает возможным применить в сфере архаической религиозности, типологизируя архаическую религиозность на физиогенную и социогенную. В статье также приводятся основные различия предлагаемой автором типологизации, основанные на различии коммуникационных религиозных реальностей – физической и виртуальной.

Abstract: The lack of the operational typology of the archaic conscience and archaic religiosity actualizes the topic of the present article. There are numerous typologies of religions, but as a rule all these typologies do not touch deep unconscious (i. e. anthropological) grounds that can serve as a basis for a typology. They usually are eurocentric and confessiocentric. But it is the human unconscious of both, primitive and modern man, that contains different types of psychic reactions on the environmental chal-lenges. These psychic reactions are genetically fixed, and they influence the choosing of the communicative religious reality if we study the human religiosity in the communicative aspect. The analysis of the mythological conscience shows that it is not homogenous and can be divided into two types. Therefore, in the article the author actualizes the problem of division of the ar-chaic religious conscience into two types: primordial, natural or physiogenous and sociogenous. The main differences between these two types of archaic religious conciseness are also presented in this article.

注释,注释: В статье утверждается, что исследователи уделяют мало внимания роли труда при изучении генезиса архаического сознания. Именно он и формирует рациональность первобытного мышления / сознания, которое исследователи называют мифологическим. Таким образом создается противоречие: с одной стороны, мифологическое сознание не способствует адекватному восприятию первобытным человеком окружающего мира, и следовательно косвенно говорит о неадекватности поведения архаического человека. С другой стороны, очевидно, что неадекватность поведения архаического человека не способствовала бы его выживанию. Таким образом, архаическое сознание как основа человеческого сознания является парадоксально рациональным, и в то же время мифологическим и религиозным. Такое противоречие в становлении архаического сознания рассматривается с помощью методологического аппарата психоаналитического учения, традиционно изучающего глубинные/архаические слои психики человека.
В результате исследования автор утверждает, что в условиях выживания и минимального присутствия правополушарного символьно-образного мышления, необходимого для создания мистических религиозных спекуляций, древние люди в процессе деятельности производственного характера помимо орудий труда и речи «произвели» средства, необходимые для вживания в мир, для более плотного и адекватного с ним взаимодействия, для выживания – магию и религию.

Abstract: In the article the author states that researchers pay insufficient attention to the role of labour while studying the genesis of the archaic conscience. It is labour that forms the rationality of the primitive conscience, usually called mythological. There is a contradiction: on the one hand, the mythological conscience doesn’t help to adequately perceive and interpret the surrounding world by the primitive man. On the other hand, an inadequate behaviour of the archaic man wouldn’t favour his survival. Therefore, the archaic conscience of the archaic man is paradoxically both rational and mythological/religious. Such a contradiction in the process of becoming of the archaic conscience is being studied with the help of the methodological apparatus of the psychoanalytical theory, traditionally dealing with the deep unconscious and archaic layers of man’s psyche. In the course of investigation the author also states, that under the repressing circumstances of survival and lack of the right cerebral hemisphere activity, contributing into the appearance of mystical and religious speculations, the primitive people in the process of the productive labour invented magic and religion as the means of survival, means of the closer and more adequate cooperation and communication with the world.