注释,注释: Предметом исследования является государство как биополитический проект, фундированный принципом интервенции власти в жизнь населения. Опираясь на идеи и теоретические интенции «археологии власти», экономической и политической антропологии, автор пытается рассмотреть генезис государства в биополитической перспективе, отталкиваясь от гипотезы об изначальной анимализации человеческого присутствия в порядке государственной власти, оборачивающейся на пределе биополитической машиной смерти, или танатополитикой. В этой связи выявляется роль древних государственных образований в качестве агентов насильственной «доместикации» членов агроскотоводческих обществ, основанной на концентрации человеческих ресурсов и принудительного труда в качестве государствообразующих «технологий», позволяющих обеспечивать производство излишков, присваиваемых властными элитами. Идея пастырской власти, возникшая вместе с первыми государствами, уподобляет подданных опекаемому стаду, относясь к ним как форме богатства, аналогичной домашней скотине.    Основной вывод проведенного исследования сводится к экспликации биополитической матрицы государственного управления, отождествляющей подданных государства с домашним скотом, а государственной территории – с огороженным пастбищем. Это приводит к тому, что разведение домашнего скота и управление населением образуют параллельные ряды, парадигматически определяющие политический modus operandi государственной власти, имплицитно присутствующий в траектории ее эволюции вплоть до наших дней. На пределе «эволюции» такой управленческой парадигмы и возникают в современности радикальные топосы античеловеческого – концентрационные лагеря (трудовые лагеря и лагеря смерти), фактически организованные по типу загонов для скота и скотобоен.

Abstract: The subject of this research is the state as a biopolitical project founded on the principle of government intervention in life of the population. Leaning on the ideas and theoretical intentions of the “archeology of power”, economic and political anthropology, the author examines the genesis of the state from biopolitical perspective, proceeding from the hypothesis of the initial animalization of human presence pursuant to state power, which at breaking point, turns into biopolitical death machine, or thanatopolitics. In view of this, the author reveals the role of ancient state formations as the agents of forced “domestication” of the members of agricultural and cattle-raising societies based on the concentration of human resources and coercive labor as state-forming “technologies”, which allow producing surpluses appropriated by the power elites. The idea of pastoralist power, which emerged along with the first states, identifies subjects to a herd under wardship, treating them as a form of wealth similar to livestock. The main conclusion lies in explication of the biopolitical matrix of state administration, which identifies the subjects of the state with livestock, and the state territory with enclosed pasture. This leads to the parallels between cattle-raising and control over population, which paradigmatically determines the political modus operandi of state power that is implicit in the trajectory of its evolution up to the present day. At the threshold of “evolution” of such administrative paradigm emerge the modern radical topoi of the antihuman – the concentration camps (labor camps and death camps) organized by the model of cattle pens and slaughterhouses.

注释,注释: Предметом исследования в настоящей статье является представление В. Беньямина о чрезвычайном положении в контексте современной проблемы взаимосвязи суверенной власти, права и насилия. Интенция В. Беньямина заключается в том, чтобы преодолеть состояние демонического существования, остатком которого является право, и освободить человеческое бытие от вины, посредством которой естественная жизнь включается в порядок права и судьбы. В своей критике насилия В. Беньямин пытается утвердить возможность существования насилия за пределами права, то есть «по ту сторону» порочного круга диалектики насилия, устанавливающего право, и насилия, поддерживающего право. Методологической основой работы является герменевтическая онтология (М. Хайдеггер, Х. Арендт), исходящая из принципа тождества языка, бытия и мышления. В качестве основного вывода обосновывается авторский тезис о том, что подлинным чрезвычайным положением, которое В. Беньямин обозначает как «божественное насилие», является деятельность мышления, выступающая в качестве метафизической "революционной" силы, лежащей в основании суверенной субъективности, поскольку мышление прерывает нерефлексируемый поток естественной жизни.

Abstract: The subject of this research is the Walter Benjamin’s representation on the state of emergency in the context of modern issue of correlation between sovereign power, right and violence. The intention of W. Benjamin consists in overcoming the state of demonic existence, which residue is the right, and liberate human being from guilt, in the virtue of which the natural life is included into the order of right and fate. In his criticism of violence, W. Benjamin attempts to validate the possibility of the existence of violence beyond the limits of right, i.e. “on the far side” of “vicious circle” of the dialectics of violence establishing right, and the violence, supporting right. Methodological framework contains hermeneutic ontology (M. Heidegger, H. Arendt), adhering to the principle of the identity of language, existence and reasoning. The main conclusion lies in substantiation of the original thesis that the genuine state of emergence, marked by W. Benjamin as “divine violence”, is the reasoning process, manifesting as the metaphysical “revolutionary” force underlying the sovereign subjectivity, because the reasoning interrupts the non-reflectable flow of natural life.

注释,注释: Предметом исследования статьи является современное бытие этики в парадоксально-пограничной ситуации возможности/невозможности. Показывается предел кантовской этики, которая конструируется с позиции абсолютной субъективности по аналогии с научными принципами объективности и универсальности. Обосновывается абстрактный характер категорического императива, требование которого оказывается несовместимым с жизнью. Предельным воплощением несостоятельности этики являются нацистские концлагеря, в которых полностью уничтожается человеческое достоинство и нивелируется любая мораль. Подлинная этика утверждается как возможная невозможность или невозможная возможность. Методологической основой работы является фундаментальная онтология М. Хайдеггера, принципом которой является закон тождества бытия и мышления. Основной вывод проведенного исследования состоит в том, что этика задается как местопребывание человеческого существования («этос»), законом которого является закон тождества бытия и мышления, требующий быть в согласии с самим собой и со всем миром. Отказ от мышления с необходимостью сопровождается нигилизацией бытия, конституирующейся в различных практиках социального зла.

Abstract: The subject of this research is the modern being of ethics in the paradoxical-bordering situation of possibility/impossibility. It is demonstrated that the limit of Kant’s ethics, which is being structured from the position of the absolute subjectivity by the analog with the scientific principles of objectivity and universality. The author explains the abstract nature of the categorical imperative, the requirement of which is incompatible with life. The ultimate embodiment of failure of the ethics is the Nazi concentration camps that completely destroy the human dignity and negate any moral. The true ethics is confirmed as possible impossibility or impossible possibility. The methodological foundation of this research lies in the fundamental ontology of M. Heidegger, which is based on the principle of the law of identity of the being and reason. The main conclusion consists in the fact that ethnics initially represents the residence of human existence (“ethos”) based on the law of identity between the being and reason, which requires to be in accord with yourself, as well as the entire world. The denial of reason and necessity is accompanied by the nihilation of being constituting in various manifestations of the social evil.