注释,注释: Терки долгое время был единственным русским городом Северного Кавказа, поэтому без ратных людей, защищавших его, он просто не смог бы существовать. Изучение численности и состава этих людей, а также причин и последствий их изменений – основная задача исследования. Хронологические рамки работы – 1660-1670 гг. Это был очень сложный период в истории города, когда тот пережил экономические трудности, голод, повышение уровня моря, заставившие перенести город на новое место, враждебные действия некоторых соседей. В то же время служилые люди Терского города принимали активное участие в военных действиях не только на Кавказе, но и далеко за его пределами – под Азовом, в Крыму, под Чигирином. Изучение подоплеки этих событий – еще одна цель исследования.
Исследование основано на изучении и анализе документов. Некоторые из них были опубликованы, другие хранятся в архивах и впервые вводятся в научный оборот. Статья содержит много новых фактов о численности и составе терского гарнизона, о факторах их изменения. Сделан вывод о том, что увеличение количества терских ратных людей было одной из важнейших задач государства. Для этого в город на постоянную или временную службу переводили жителей других городов – стрельцов, казаков, солдат, ссыльных, которых зачисляли в стрельцы. Однако недостаток, задержка «хлебного жалованья», которое получали все служившие в городе люди, приводил к массовым их побегам и неукомплектованности гарнизона. Служившие в городе представители народов Кавказа – князья мурзы, уздени, окочане, новокрещены – отчасти восполняли недостаток воинских сил. Другую возможность поддержания боеспособности города представляло военное сотрудничество и взаимопомощь с народами Кавказа и соседних регионов, например, с калмыками.

Abstract: For a long time, Turki was the only Russian city in the North Caucasus, so without the military men who defended it, it simply could not exist. The study of the number and composition of these people, as well as the causes and consequences of their changes, is the main task of the study. The chronological framework of the work is 1660-1670. It was a very difficult period in the history of the city, when it experienced economic difficulties, famine, sea level rise, which forced the city to be moved to a new location, and the hostile actions of some neighbors. At the same time, the serving people of the Tersk city took an active part in military operations not only in the Caucasus, but also far beyond its borders – near Azov, in the Crimea, near Chigirin. Studying the background of these events is another goal of the study. The research is based on the study and analysis of documents. Some of them have been published, others are kept in archives and are being introduced into scientific circulation for the first time. The article contains many new facts about the size and composition of the Tersk garrison, about the factors of their change. It is concluded that increasing the number of Russian military personnel was one of the most important tasks of the state. To do this, residents of other cities were transferred to the city for permanent or temporary service – Streltsy, Cossacks, soldiers, exiles who were enrolled in Streltsy. However, the disadvantage, the delay in the "bread salary", which all the people who served in the city received, led to their mass escapes and understaffing of the garrison. Representatives of the peoples of the Caucasus who served in the city – Princes Murza, Uzdeni, Okochans, Novokreschens – partially made up for the lack of military forces. Another opportunity to maintain the city's combat capability was military cooperation and mutual assistance with the peoples of the Caucasus and neighboring regions, for example, with the Kumyks.

注释,注释: Город Терки был основан в 1588 г. в устье Терека, недалеко от Каспийского моря. Большую часть его жителей составляли ратные люди, которые несли военную службу и получали царское жалованье. В статье исследуется численность, состав, служба и промыслы ратных людей Терского города в сопоставлении с другими русскими городами. Это позволяет выявить как общие черты, так и особенности их положения. Хронологические рамки исследования – 1620-1640 гг., когда крупных военных конфликтов на Северном Кавказе не происходило, но город Терки постепенно усиливал свое влияние на народы региона. Изучить участие ратных людей в этих процессах – одна из важных задач исследования. Статья основана на архивных документах, часть из которых впервые вводится в научный оборот. В результате исследования выявлены некоторые особенности социальной структуры города Терки. Ратные люди составляли большинство жителей города, посадского населения почти не было. Еще одной особенностью было присутствие в числе ратных людей представителей народов Северного Кавказа – окочан, кабардинских князей и узденей, «новокрещен». Они служили наряду со стрельцами, казаками и «детьми боярскими». Обязанности ратных людей не ограничивалась только военными походами. Они играли большую роль в обеспечении дипломатических отношений с соседними странами, и в политических связях народов региона. Подобные особенности объясняются во многом географическим расположением города Терки. Оно влияло также и на промыслы терских ратных людей – на развитие рыболовства или на участие в торговле с зарубежными странами.

Abstract: The city of Terki was founded in 1588 at the mouth of the Terek River, near the Caspian Sea. Most of its inhabitants were military-service people, who were in army service and received a royal salary. The article examines the number, composition, military service and trades of the military-service people of the city of Terki in comparison with other Russian cities. This allows to identify both the common features and peculiarities of the position of military people. The chronological framework of the research is 1620-1640, when there were no major military conflicts in the North Caucasus, but the town of Terki was gradually increasing its influence on the peoples of the region. One of the important tasks of the research is to study the participation of the military-service people in these processes.
The article is based on archival documents, some of which are first introduced into scientific circulation. As a result of the study some peculiarities of the social structure of the city of Terki are revealed. Military-service people constituted the majority of the city inhabitants, and there were few other populations. Another feature was the presence among the warriors of representatives of the peoples of the North Caucasus - the Okochan, Kabardian princes and uzdens, and "Novokreschens". They served alongside streltsys, Cossacks and "deti boyarskie". The duties of the military-service people were not limited to military campaigns. They played a major role in ensuring diplomatic relations with neighboring countries, and in the political relations of the peoples of the region. Such features are explained in many respects by the geographical location of the town of Terki. It also influenced the trades of Terek military-service people - the development of fishing or participation in trade with foreign countries.

注释,注释: Шапсуги в первой половине XIX в. были самой крупной группой адыгов и расселялись в нескольких природных зонах северо-западного Кавказа – на равнине, в предгорьях, в горах, на Черноморском побережье Кавказа. В статье исследуется взаимовлияние традиционного хозяйства и культурных ландшафтов Шапсугии, т.е. зависимость земледелия и скотоводства того периода от ландшафта и других природных условий, и преобразование ландшафтов в ходе хозяйственной деятельности людей. В статье реализован этноэкологический подход, и применяется сравнительный метод, позволяющий выявить особенности хозяйственной деятельности и культурных ландшафтов в различных частях Шапсугии, а также основные варианты адаптации шапсугов к природной среде. Такое сравнительное исследование проведено впервые. Ранее этот вопрос не вызывал достаточного интереса у ученых. Сделан вывод о том, что у шапсугов существовали различные способы адаптации к природной среде. Это выражалось в различном соотношении земледелия, скотоводства и садоводства на равнине и в горах, в использовании различных агротехнических приемов, в выращивании различных видов сельскохозяйственных культур и в разведении различных видов и пород скота. Отмечено также, что культурные ландшафты равнинной Шапсугии имели большое сходство с другими равнинными районами северо-западного Кавказа, населенными адыгами, а черноморское побережье – с более южными землями, где жили убыхи, садзы, абхазы.

Abstract: Shapsugs in the first half of the XIX century were the largest group of Adygs and settled in several natural zones of the north-western Caucasus – on the plain, in the foothills, in the mountains, on the Black Sea coast of the Caucasus. The article explores the mutual influence of traditional economy and cultural landscapes of Shapsugia, i.e. the dependence of agriculture and cattle breeding of that period on the landscape and other natural conditions, and the transformation of landscapes in the course of human economic activity. The article implements an ethnoecological approach and uses a comparative method to identify the features of economic activity and cultural landscapes in various parts of Shapsugia, as well as the main options for adapting shapsugs to the natural environment. Such a comparative study was conducted for the first time. Previously, this issue did not arouse sufficient interest among scientists. It is concluded that Shapsugs had different ways of adapting to the natural environment. This was expressed in the different ratio of agriculture, cattle breeding and gardening on the plain and in the mountains, in the use of various agrotechnical techniques, in the cultivation of various types of crops and in the breeding of various types and breeds of livestock. It was also noted that the cultural landscapes of the lowland Shapsugia had great similarities with other lowland areas of the northwestern Caucasus inhabited by the Adygs, and the Black Sea coast - with more southern lands where Ubykhs, Sadzis, and Abkhazians lived.

注释,注释: Предметом исследования является социальное положение двух групп казачества Терека – «вольных» и служилых казаков. О второй из этих групп не знают или забывают многие историки. Цель исследования – выявить особенности социального статуса каждой из двух групп казачества, проявлявшиеся в условиях их службы, составе и размере жалованья, в их отношения с терскими воеводами. Уделено внимание и некоторым различиям в отношениях терского «вольного» и донского казачества с государством. Статья основана на документах конца XVI-XVII вв., как хранящихся в архивах, так и опубликованных. Среди методов исследования важное место принадлежит историко-сравнительному. Сопоставляется социальное положение терских «вольных» и служилых казаков, терских и донских казаков. Проведенное исследование позволило подтвердить вывод о том, что в конце XVI – XVII вв. на Тереке жили как «вольные», так и служилые казаки. Эти две группы различались своей социальной организацией. «Вольные» объединялись в казачье войско, а служилые подчинялись «головам» и терским воеводам. Впервые приведены доказательства того, что терско-гребенские «вольные» казаки в XVII в. значительно сильнее зависели от государства, чем донские.

Abstract: The article's subject is the social status of the two groups of Terek Cossacks: the “free” and the serving Cossacks. Many scholars do not know or forget about the second group. The aim of this study is to reveal the features of the two groups' social statuses, which are attested by the circumstances of their service, the nature and amount of their salaries, and their relationship with Terek governors. The author pays particular attention to some of the differences in the relations of the Terek “free” and the Don Cossacks with the state. The article is based on documents from the late 16th - 17th centuries, both preserved in archives and published. Among the research methods used, one of the most important ones was the historical-comparative method. The author compares the social statuses of Terek "free" and serving Cossacks, and of the Terek and Don Cossacks. The conducted study has allowed the author to sustain the conclusion that at the end of the 16th - 17th centuries on the Terek lived both the “free” and serving Cossacks. These two groups differed in their social organization. The "free" united themselves into a Cossack army, while the service Cossaks obeyed "heads" and the Terek governors. For the first time in historiography, evidence is provided to support the thesis that the Tersk-Grebensky "free" Cossacks in the 17th century were much more dependent on the state than the Don Cossaks.

注释,注释: Предметом исследования авторов являются отличительные особенности культурной политики, проводившейся в Кабардино-Балкарии в 1920-1930-е гг. Это был период модернизации культуры народов Кабардино-Балкарии, как и всей страны, оказавший влияние на всю ее последующую историю. Цель статьи - выявить общие тенденции в развитии системы образования, национальных языков и художественной культуры. Большое внимание уделяется отношению советского государства к религии, предопределившему ход многих культурных процессов. Авторы анализируют нормативные акты советского государства, а также документы, характеризующие культурное строительство в Кабардино-Балкарии. Культурная политика изучается в динамике, что позволяет выделить основные периоды и переломные моменты в ее развитии. Первый из них (в середине 1920-х гг.) выразился в отказе властей от относительной терпимости к исламу. С этого времени трансформация культуры народов Кабардино-Балкарии сводилась, главным образом, к насаждению атеизма и модернизационным процессам. Второй поворот происходит в середине 1930-х гг. Он характеризуется, прежде всего, переводом письменности кабардинцев и балкарцев с латинизированной графической основы на кириллическую, а также усилением роли русского языка в образовании.

Abstract: The research subject of this article is the distinctive features of the cultural policy conducted in Kabardino-Balkaria in the 1920s - 1930s. This was a period of cultural modernization for the peoples of Kabardino-Balkaria as well as for the country as a whole, which influenced its entire subsequent history. The aim of this article is to identify the general trends in the development of the education system, national languages, and artistic culture. A significant part of this work is dedicated to the attitude of the Soviet government towards religion, which predetermined the course of many cultural processes. The authors analyze the regulatory acts of the Soviet government, as well as documents characterizing cultural construction in Kabardino-Balkaria. The region's cultural policy is studied dynamically, which has permitted the authors to highlight the main periods and turning points in its development. The first of them (in the mid-1920s) was expressed in the authorities' refusal of partially tolerating Islam. From that time onwards, the cultural transformation of the peoples of Kabardino-Balkaria has been reduced mainly to the imposition of atheism and of modernization processes. The second turn took place in the mid-1930s. It is characterized, above of all, by the translation of the written language of the Kabardians and Balkars from the Latinized graphic base to the Cyrillic one, as well as by the strengthening of the role of the Russian language in education in general.

注释,注释: Объектом исследования является военное поселение, существовавшее при Нальчикской крепости в 1839-1851 гг. Цель работы – выявить недостаточно изученные особенности повседневной жизни военных поселений Северного Кавказа, сыгравших свою роль в экономическом, социальном и культурном развитии региона в XIX в. Основное внимание уделяется таким вопросам как специфика хозяйственной деятельности, общественного и семейного быта жителей поселения, их отношений с соседними народами – это раскрывает важные стороны их повседневной жизни. Исследование основано на анализе документов – опубликованных и хранящихся в архивах. Некоторые из них впервые вводятся в научный оборот. Повседневная жизнь Нальчикского военного поселения изучается в сопоставлении с военными поселениями других регионов, а также станицами и селами Северного Кавказа. Проведенные изыскания позволили выявить основные особенности повседневной жизни Нальчикского военного поселения. Одной из них являлась ее военизация, которая на Кавказе усугублялась опасностями военного времени. Второй особенностью, связанной с первой, была жесткая регламентация всех сторон жизни, полная зависимость от распоряжений военного командования, которому подчинялись поселяне. Еще одной особенностью являлись тесные, несмотря на продолжавшуюся Кавказскую войну, связи с народами Кавказа, особенно с кабардинцами.

Abstract: The research object of this study is the military settlement created at the Nalchik Fortress in 1839 - 1851. The aim of this article is to identify the insufficiently studied aspects in the daily life of military settlements in the North Caucasus, which played a key role in the economic, social and cultural development of this region in the 19th century. The main focus is placed on such issues as the specifics of economic activity, the social and family life of the inhabitants of the settlement, and their relationship with neighboring peoples, which reveals important features of their daily life. The research is based on the analysis of original documents, published and stored in archives. Some of these documents are used for the first time in historiography. The daily life of the Nalchik military settlement is studied in comparison with military settlements in other regions, as well as the stanitsas and villages of the North Caucasus. The conducted research revealed the main aspects of daily life in the Nalchik military settlement. One of these was its militarization, which in the Caucasus was aggravated by the dangers of wartime. The second aspect is associated with the first and it is the strict regulation of all aspects of life and the complete dependence on the orders of the military command, whom all villagers obeyed. Another aspect was the close, despite the ongoing Caucasian War, ties with the peoples of the Caucasus, especially with the Kabardians.

注释,注释: Предметом исследования является происхождение терских казаков, проживающих в Прохладненском и Майском районах Кабардино-Балкарии. Именно в этих районах несколько лет назад проводилось изучение генофонда казачества, что дает возможность сопоставить выводы генетиков с результатами изучения исторических источников. Формирование казачества в указанных районах началось сравнительно поздно – во второй половине XVIII в. В его состав вошли переселившиеся на Кавказ волжские и «малороссийские» казаки, отставные солдаты, однодворцы, русские и украинские крестьяне. В исследовании применяется исторический подход, состав казачества каждой из станиц изучается в динамике. Основными методами исследования являются анализ сведений, содержащихся в источниках, их систематизация и обобщение. Сравнение результатов генетических и исторических исследований о происхождении терского казачества проведено впервые. Сделанные в рамках популяционной генетики выводы об ассимиляции казаками этих районов автохтонного населения Кавказа не подтверждаются историческими источниками, в которых такие сведения отсутствуют. Выявленные разногласия, дискуссии будут способствовать дальнейшему более глубокому исследованию проблемы, чем и обусловлена актуальность работы.

Abstract: The subject of this research is the origin of the Terek Cossacks living in the Prokhladnensky and Maysky districts of Kabardino-Balkaria. It was precisely in these areas that the Cossack gene pool was studied a few years ago, making it now possible to compare the geneticists' findings with the results of the author's analysis of historical sources. The appearance of Cossacks in these areas began relatively late: in the second half of the 18th century. These Cossacks included Volga and “Little Russian” Cossacks who moved to the Caucasus, retired soldiers, freeholders, and Russian and Ukrainian peasants. In this study, the author applied the historical approach, and consequently, the composition of the Cossacks population in each village is studied dynamically. The article's main research methods are the analysis of information contained in the sources, their systematization and synthesis. The comparison of the results derived from genetic and historical studies on the origin of the Terek Cossacks was conducted for the first time in historiography. The findings within the framework of population genetics of the Cossacks' assimilation of the areas belonging to the autochthonous population of the Caucasus are not supported by historical sources, where no such information is available. The revealed discrepancy and the discussions stemming from it will contribute to a further investigation of this topic, which thus highlights the relevance of this work.