注释,注释: В последние десятилетия в зарубежной криминологии отмечается возрастание интереса к биопсихофизиологической стороне натуры преступника. В центре внимания представителей биосоциального течения находятся передовые разработки в сфере изучения биологической стороны агрессивного поведения человека. В этом направлении за истекшие тридцать лет наметилось серьезное продвижение, обусловленное, в первую очередь, открытиями когнитивных нейробиологов, эндокринологов и молекулярных генетиков. Кроме того, определенного прогресса в понимании закономерностей взаимодействия биологического и социального элементов в формировании механизма агрессии добились и специалисты в области физиологии и нутрициологии человека. Существенный импульс развитию социальных наук способны придать и открытия в области эпигенетики, фундаментально изменившие представления исследователей о роли и соотношении генетической базы и внешней среды в механизме наследственности. Вся значимая информация на этот счет своевременно анализируется и обобщается зарубежными специалистами биосоциальной ориентации, расширяя, в том числе, и криминологический дискурс в части исследования закономерностей формирования механизма преступного поведения, а также индивидуального предупреждения преступлений (в первую очередь, насильственного свойства). Данная статья представляет собой попытку обзора передовых исследований в области сегодняшней биологии поведения человека, а также тех мероприятий, которые уже реализуются (с учетом актуальной научной информации о социально-биологической стороне натуры преступника) за рубежом в целях минимизации масштабов проявления преступной агрессии.

Abstract: In recent decades, there has been an increasing interest in the biopsychophysiological side of the criminal's nature in foreign criminology. The representatives of the biosocial trend are focused on advanced developments in the field of studying the biological side of aggressive human behavior. Serious progress has been made in this direction over the past thirty years, primarily due to the discoveries of cognitive neuroscientists, endocrinologists and molecular geneticists. In addition, specialists in the field of human physiology and nutrition have also made some progress in understanding the patterns of interaction of biological and social elements in the formation of the mechanism of aggression. Discoveries in the field of epigenetics can also give a significant impetus to the development of social sciences, which have fundamentally changed researchers' ideas about the role and relationship of the genetic base and the external environment in the mechanism of heredity. All relevant information on this subject is analyzed and summarized in a timely manner by foreign biosocial specialists, expanding, among other things, the criminological discourse in terms of studying the patterns of formation of the mechanism of criminal behavior, as well as individual crime prevention (primarily violent). This article is an attempt to review advanced research in the field of today's biology of human behavior, as well as those measures that are already being implemented (taking into account current scientific information about the socio-biological side of the criminal's nature) abroad in order to minimize the scale of criminal aggression.

注释,注释: Предметом исследования выступают финансово-экономические предпосылки аппаратного противостояния по вопросу о стратегии и приоритетах развития советской исправительно-трудовой системы, наблюдавшегося на рубеже 1920-1930-х гг. Анализируются архивные документы той эпохи, свидетельствующие о том, что НКВД РСФСР и подчиненное ему Главное управление местами заключения в указанный период испытывали острую нехватку финансовых средств на содержание постоянно возрастающего контингента заключенных. Руководство наркомата (В. Н. Толмачев) и ГУМЗ (Е. Г. Ширвиндт) предпринимало значительные аппаратные усилия по устранению дефицита денежных ресурсов и при поддержке СНК РСФСР в этих целях порой даже действовало в обход Наркомата финансов РСФСР.   Поэтому, в том числе и по этой причине, оно категорически отказывалось участвовать в финансировании мероприятий по созданию новых исправительно-трудовых лагерей под эгидой ОГПУ. Одновременно представители НКВД выступали против самой идеи расширения лагерной системы и передачи в ведение ОГПУ помимо осужденных за контрреволюционные преступления других категорий заключенных. В статье приводятся и другие архивные документы, которые в совокупности с остальными проанализированными в ней источниками ставят под сомнение устоявшееся мнение о том, что глава НКВД В. Н. Толмачев являлся одним из инициаторов проекта перехода к массовой системе лагерной организации принудительного труда заключенных в СССР.

Abstract: The subject of the study is the financial and economic prerequisites of the hardware confrontation on the strategy and priorities of the development of the Soviet correctional labor system, observed at the turn of the 1920s-1930s. Archival documents of that era are analyzed, indicating that the NKVD of the RSFSR and its subordinate Main Directorate of places of detention in the specified period experienced an acute shortage of funds for the maintenance of constantly an increasing contingent of prisoners. The leadership of the People's Commissariat (V. N. Tolmachev) and GUMZ (E. G. Shirvindt) made significant hardware efforts to eliminate the shortage of monetary resources and, with the support of the SNK of the RSFSR, sometimes even acted bypassing the People's Commissariat of Finance of the RSFSR for these purposes.   Therefore, including for this reason, it categorically refused to participate in the financing of measures to create new correctional labor camps under the auspices of the OGPU. At the same time, representatives of the NKVD opposed the very idea of expanding the camp system and transferring other categories of prisoners to the OGPU in addition to those convicted of counterrevolutionary crimes. The article also cites other archival documents, which, together with the rest of the sources analyzed in it, cast doubt on the well-established opinion that the head of the NKVD V. N. Tolmachev was one of the initiators of the project of transition to a mass system of camp organization of forced labor of prisoners in the USSR.

注释,注释: Статья продолжает обзор учения австрийского ученого-медика и естествоиспытателя Франца Йозефа Галля (1758-1828) об антропологии и психологии человека. Одним из ключевых тезисов доктрины Галля являлся вывод о том, что особенности антропологии и психологии человека проявляются в различных формах его социальной активности. И специфика протекания физиологических процессов в организме человека, и особенности формирования его личности, и формы, а также интенсивность проявления личностных качеств вовне обуславливаются, по мнению Галля, особенностями формирования и последующего развития отдельных частей и элементов головного мозга человека. Негативную окраску качествам и свойствам отдельной личности придает, по Галлю, диспропорциональность развития или наличие патологий в сегменте головного мозга, находящемся под участком, расположенным над ушным проходом черепной коробки человека. В самом неблагоприятном случае это может привести к проявлению вовне таких деструктивных качеств, как патологическая тяга к насилию над животными и людьми, склонность к поджогам и, наконец, стремление к убийству. Аналогичные нарушения в характере функционирования мозжечковой области головного мозга, по мнению Галля, могут существенным образом повлиять на сексуальную сферу жизни человека и, в конечном счете, также активизировать проявление в ней качеств и стремлений деструктивного свойства. Идеи Галля о влиянии диспропорций развития или патологии отдельных сегментов головного мозга человека на возникновение и проявление вовне негативных качеств и свойств его личности востребованы и современными исследованиями в области нейрокриминологии. В частности, современные исследования американских учёных, основанные на методах магнитно-резонансной и позитронно-эмиссионной томографии, выявили значительные различия в структуре и характере функционирования отдельных областей головного мозга преступников-убийц и лиц, осуждённых за совершение менее тяжких преступлений.

Abstract: This article is dedicated to the teachings of the Austrian medical scientist and naturalist Franz Josef Gall (1758-1828) on anthropology and human psychology. One of the key theses of Gall’s doctrine consists in the conclusion that the peculiarities of human anthropology and psychology manifest in various forms of social activity. According to Gall, the specificity of physiological processes in human body, peculiarities of personality development, and the intensity of external manifestation of personality traits are substantiated by the peculiarities of formation and subsequent development of separate parts and elements of the human brain. Developmental imbalances or existence of pathologies in the segment of the brain located above the ear canal of the human skull imparts a negative overtone on personality traits. In a worst-case scenario, this may lead to manifestation of such destructive qualities as a pathological lust for violence against animals and people, propensity for arson, and ultimately, homicide. Similar cerebral dysfunctions many have a significant impact upon sexual behavior of a person, and activate destructive qualities. The ideas of F. J. Gall on the influence of developmental imbalances or pathology of separate segments of the human brain upon the occurrence and manifestation of negative personality traits, are still used in modern research in the field of neurocriminology. Namely, the recent findings of American scientists, which are based on the methods of magnetic resonance and positron emission tomography, reveal substantial differences in the structure and functionality of separate segments of the brain of persons who committed murder or convicted of less grave offences.

注释,注释: Статья представляет собой краткий обзор учения австрийского ученого-медика и естествоиспытателя Франца Йозефа Галля (1758-1828) об антропологии и психологии человека. Советская наука рассматривала Галля фактически исключительно в качестве создателя лженауки френологии, однако в дореволюционный период превалировала скорее комплиментарная оценка его творчества. В частности, выдающийся русский криминалист Д. А. Дриль называл Галля "отцом криминальной антропологии". В рамках данной статьи автор попытался выяснить, насколько объективны подобные оценки. С этой целью предпринята попытка выявления сути физиологического и психического разделов доктрины Галля для того, чтобы в последующем оценить влияние сделанных им выводов на формирование такого раздела криминологической науки, как криминальная антропология.  Методологию исследования составили: метод анализа монографических работ Ф.Й. Галля и последующее обобщение содержащихся в них ключевых тезисов психофизиологической доктрины австрийского ученого. В своих трудах Галль обосновал идею о том, что нравственные качества и интеллектуальные способности являются врожденными, а их проявление возможно только с помощью телесных органов. При этом он доказывал, что только мозг должен рассматриваться в качестве органа моральных качеств и интеллектуальных способностей. Наконец, по мнению Галля, различные части мозга выполняют совершенно разные функции. Кроме того, в статье сделан вывод о том, что распространенная в советской науке трактовка роли и значения Галля в области френологии не адекватна реальному положению дел. Во-первых, Галль никогда не приписывал себе особых заслуг в области изучения взаимосвязи между формой черепа человека и особенностями его психики и интеллекта. А, во-вторых, не оспаривая существования подобной взаимосвязи, он, тем не менее, не выводил из неё сколько-либо строгих закономерностей.

Abstract: This article represents a brief overview of the teaching of Austrian medical scholar and natural scientist Franz Joseph Gall (1758-1828) on human anthropology and psychology. Soviet science viewed Gall as a creator of pseudoscience of phrenology, although in prerevolutionary period, he received mostly complimentary assessment. For example, the prominent Russian criminalist D. A. Dril called Gall a “father of criminal anthropology”. In order to determine the objectivity of such assessments, the author attempted to distill the essence of Gall’s doctrine and assess his conclusions regarding the formation of such branch of criminology as criminal anthropology. The research methodology is based on the analysis of monograph works of F. J. Gall and subsequent summarization of the key theses of psychophysiological doctrine of Austrian scholar. In his works, Gall substantiated the ides that the moral qualities and intellectual abilities are innate, and their manifestation depends on the organization of the brain, which is the organ of all propensities and aptitudes. In his opinion, different parts of brain are responsible for completely different functions. The author concludes that the widespread in Soviet science interpretation of the role of Gall in the area of phrenology is inadequate to reality. Firstly, Gall never attributed any special merits to himself pertaining to studying connection between the form of human skull and peculiarities of his psyche and intellect; and secondly, not disputing the existence of such connection, he however, did not establish any strong patterns.

注释,注释: Статья представляет собой краткий обзор учения австрийского ученого-медика и естествоиспытателя Франца Йозефа Галля (1758-1828) об антропологии и психологии человека. Советская наука рассматривала Галля фактически исключительно в качестве создателя лженауки френологии, однако в дореволюционный период превалировала скорее комплиментарная оценка его творчества. В частности, выдающийся русский криминалист Д. А. Дриль называл Галля "отцом криминальной антропологии". В рамках данной статьи автор попытался выяснить, насколько объективны подобные оценки. С этой целью предпринята попытка выявления сути физиологического и психического разделов доктрины Галля для того, чтобы в последующем оценить влияние сделанных им выводов на формирование такого раздела криминологической науки, как криминальная антропология.  Методологию исследования составили: метод анализа монографических работ Ф.Й. Галля и последующее обобщение содержащихся в них ключевых тезисов психофизиологической доктрины австрийского ученого. В своих трудах Галль обосновал идею о том, что нравственные качества и интеллектуальные способности являются врожденными, а их проявление возможно только с помощью телесных органов. При этом он доказывал, что только мозг должен рассматриваться в качестве органа моральных качеств и интеллектуальных способностей. Наконец, по мнению Галля, различные части мозга выполняют совершенно разные функции. Кроме того, в статье сделан вывод о том, что распространенная в советской науке трактовка роли и значения Галля в области френологии не адекватна реальному положению дел. Во-первых, Галль никогда не приписывал себе особых заслуг в области изучения взаимосвязи между формой черепа человека и особенностями его психики и интеллекта. А, во-вторых, не оспаривая существования подобной взаимосвязи, он, тем не менее, не выводил из неё сколько-либо строгих закономерностей.

Abstract: This article represents a brief overview of the teaching of Austrian medical scholar and natural scientist Franz Joseph Gall (1758-1828) on human anthropology and psychology. Soviet science viewed Gall as a creator of pseudoscience of phrenology, although in prerevolutionary period, he received mostly complimentary assessment. For example, the prominent Russian criminalist D. A. Dril called Gall a “father of criminal anthropology”. In order to determine the objectivity of such assessments, the author attempted to distill the essence of Gall’s doctrine and assess his conclusions regarding the formation of such branch of criminology as criminal anthropology. The research methodology is based on the analysis of monograph works of F. J. Gall and subsequent summarization of the key theses of psychophysiological doctrine of Austrian scholar. In his works, Gall substantiated the ides that the moral qualities and intellectual abilities are innate, and their manifestation depends on the organization of the brain, which is the organ of all propensities and aptitudes. In his opinion, different parts of brain are responsible for completely different functions. The author concludes that the widespread in Soviet science interpretation of the role of Gall in the area of phrenology is inadequate to reality. Firstly, Gall never attributed any special merits to himself pertaining to studying connection between the form of human skull and peculiarities of his psyche and intellect; and secondly, not disputing the existence of such connection, he however, did not establish any strong patterns.

注释,注释: В статье дан краткий экскурс в историю зарождения одного из ведущих течений криминологической науки – криминальной антропологии. Представлен аналитический обзор мнений ведущих врачей-психиатров и судебных медиков 1-й половины XIX века относительно фактов совершения безмотивных насильственных преступлений лицами без выраженного психического расстройства, которые все чаще фиксировались судебной практикой того времени. Данный феномен последовательно именовался «манией без бреда», «мономанией», «моральным помешательством» и другими терминами. Методология исследования базируется на ретроспективном анализе дискурсивного поля, сложившегося в 1-й пол. XIX в. вокруг феномена "мономании (морального помешательства)" в зарубежной и российской литературе по праву и судебной психиатрии. Материал, представленный в статье, позволяет по-новому расставить акценты в научной дискуссии об истоках уголовно-антропологического направления в криминологии.Основным выводом проведенного исследования является заключение о том, что начало изучения мономании (морального помешательства) следует рассматривать в качестве точки отсчета в формировании криминальной антропологии – одного из двух ведущих направлений криминологической науки (наряду с социологией преступности). Данное заключение автор делает на основе анализа редчайшей зарубежной и отечественной литературы, большая часть наименований которой не переиздавалась около двух столетий.

Abstract: This article presents a brief excurse into the history of the conception of one of the leading movements of criminological science – anthropological criminology. Analytical review of the opinion of leading psychiatrists and forensic pathologists of the early XIX century is given regarding the facts of commission of motiveless violent crimes by individuals without evident mental disorder, which were increasingly recorded by law enforcement of that time. This phenomenon was sequentially named “delirium-free mania”, “monomania”, “moral insanity”, and other terms. The methodology is based on the retrospective analysis of the discourse field formed in the early XIX century around the phenomenon of “monomania” (moral insanity) in Russian and foreign literature on law and forensic psychiatry. The materials presented in this article allow reallocating emphases in the scientific discourse on the origins of criminal anthropology branch within criminology. The main conclusion of the conducted research consists in the fact that beginning of the study of monomania (moral insanity) should be viewed as the starting point in formation of anthropological criminology – one of the two leading branches of criminological science (alongside sociology of crime). This conclusion is made on the basis of analysis of the rarest foreign and Russian literature, most of which has not been republished for approximately 200 years.  

注释,注释: Предметом исследования являются исторические предпосылки формирования современной российской модели государственного управления с её огромной коррупционной составляющей. Анализируются общественно-политические процессы, происходившие в России, начиная от истоков зарождения её государственности (формирование Великого княжества Владимирского) и вплоть до событий последнего десятилетия. В качестве источников автором привлечён значительный массив литературы российских и зарубежных авторов, посвященной историческим и институциональным аспектам формирования отечественной и зарубежной государственности. В статье предпринята попытка выделения фундаментальных причин возникновения и широкого распространения различных проявлений коррупции на всех этапах существования российского государства.   Делается вывод о том, что кардинальная реконструкция исторически сложившейся в России модели взаимоотношений общества и государства и, соответственно, уменьшение масштабов коррупции возможны лишь при условии формирования широкой общественной коалиции, выступающей за: а) расширение плюралистической основы при построении и разработке порядка функционирования политических институтов, и б) последующий контроль их деятельности со стороны общественности. Точкой отсчета подобных процессов может стать только историческая ситуация, когда в стране сформируется и осознанная потребность широких общественных кругов в получении возможности полноценной реализации политических прав, и, одновременно, появится отклик на этот запрос со стороны действующей политической элиты.

Abstract: The subject of this research is the historical prerequisites of formation of the modern Russian model of state administration with its enormous corruption component. Analysis is conducted on the sociopolitical processes that took place in Russia, since the origin of conception of its statehood (formation of the Grand Duchy of Vladimir) until the events of past decade. A wide variety of literature of the Russian and foreign authors dedicated to the historical and institutional aspects of formation of national and foreign statehood became the source base for this research. An attempt is made to determine the fundamental factors of the emergence and wide spread of various manifestations of corruption at all stages of existence of the Russian state. A conclusion is made that drastic reconstruction of the historically established in Russia model of relationship between the government and society, and thus, decline in the scale of corruption, are possible only under the condition of formation of a large social coalition that supports: 1) the expansion of pluralistic basis in creation and development of the mode of operation of political institutions; 2) further public control over their activity. The reference point of such processes can become only a historical situation, which marks an informed need of broad social circles to be able to fully exercise political rights, and simultaneous response to such request from the acting political elite.

注释,注释: В статье анализируются идейные предпосылки, содержание и опыт использования пространственного анализа в изучении закономерностей формирования территориальных различий показателей преступности и причинного комплекса преступности в целом. Описаны перспективы использования результатов пространственного анализа развития социально-экономических процессов в повышении эффективности функционирования системы социального контроля над преступностью. Анализ современной социально-политической обстановки в Российской Федерации в территориальном разрезе дает основание рассматривать преступность в качестве одного из параметров состояния социальной общности определенного уровня. Криминологическими исследованиями подтверждена тесная взаимосвязь преступности с социальным самочувствием членов данной общности - чем лучше оно (в сравнении с социальным самочувствием членов типологически однородных общностей людей), тем ниже показатели преступности. В свою очередь, социальное самочувствие населения определённой социально-территориальной общности зависит от темпов и вектора ее развития: чем динамичнее и поступательнее осуществляется развитие определённой социальной общности в социально-экономическом и иных аспектах, тем выше степень социального самочувствия населения данной общности. Показатели преступности выступают в качестве индикатора состояния социального организма определенного масштаба (на уровне поселения, региона или страны в целом), «срабатывание» которого, т.е. сравнительное ухудшение показателей преступности в нем сигнализирует о возникновении внутри данного организма определенных дисфункции. Наиболее неблагоприятной из них, ведущей к стабильному увеличению уровня преступности, является возникновение дисбаланса между потенциалом социально-экономического развития, которым обладает определенная общность на определенном этапе исторического развития людского сообщества в целом, и характером и темпами такого развития в реальности. Чем шире становится «вилка» между потенциальными возможностями и реальными результатами социально-экономического развития региона или населенного пункта, тем заметнее ухудшается социальное самочувствие большинства его членов и, соответственно, возрастают темпы роста показателей преступности и иных негативных проявлений социальной девиации внутри данной общности. При рассмотрении преступности в подобном ракурсе должно произойти изменение приоритетов в части планирования и реализации социально-экономической политики на любом уровне (федеральном, региональном, поселенческом): снижение уровня преступной активности населения не должно рассматриваться ни в качестве цели, ни в качестве одной из задач при планировании подобной политики. Показатели преступности и их динамика должны быть заложены в качестве одного из целевых индикаторов при оценке эффективности реализации социально-экономической политики на всех уровнях. Представители властных и управленческих структур при осуществлении возложенных на них полномочий должны ставить перед собой цель успешной реализации мероприятий по всем направлениям социально-экономического развития своих регионов или населенных пунктах; при этом позитивная динамика показателей преступной активности населения этих территорий будет выступать в качестве одного из главных критериев наличия прогресса в достижении этой цели.

Abstract: This article analyses the ideological prerequisites, content, and experience of application of the spatial analysis in examination of regularities of the establishment of territorial differences of crime indexes and causative complex of criminality in general. The author describes the prospects of implementation of the results of spatial analysis of development of the socioeconomic processes in increasing the efficiency of functionality of a system of social control over crime. Analysis of the modern sociopolitical situation in the Russian Federation from a territorial perspective gives grounds to review criminality as one of the parameters of the state of social community of certain level. A strong interrelation of criminality with the social wellbeing of the members of this community is subjected to criminological research– the better it is (in comparison with the social wellbeing of the members of typologically similar communities of people), the lower are the crime indexes. In its turn, the social wellbeing of population of a specific social territorial community depends on the rates and vectors of its development: the more dynamic and gradual is the development of a peculiar social community in socioeconomic or other aspects, the higher is the level of social wellbeing of people within this community. Crime indexes serve as an indicator of the state of social organism of certain scale (on the level of settlement, region, or country as a whole), the “activation” of which, i.e. a comparative decline of crime indexes, alerts about the emergence of a certain dysfunction inside this organism. The most unfavorable among them that leads to a stable increase of the crime rate, is the occurrence of misbalance between the potential of socioeconomic development, and the character and rates of such development in reality. Crime indexes along with its dynamics must one of the targeted indicators in evaluation of efficiency of implementation of the socioeconomic policy on all levels.

注释,注释: Объектом исследования в настоящей статье являются возможности и перспективы использования в криминологических исследованиях достижений пространственной науки. Предметом исследования выступает методология пространственного анализа социально-экономического развития регионов России, который, в свою очередь, является первоначальным этапом исследования в области пространственного анализа причин преступности. В статье изложена последовательность действий на данном этапе, описана логическая модель развития социально-экономических процессов в пространстве отдельного региона и разработаны критерии оценки степени успешности функционирования региональной социально-экономической системы.
Методологию исследования составляют базовые положения цикла социально-экономических наук (криминологии, социологии, региональной экономики, социально-экономической географии, демографии и др.), касающиеся сущности, содержания и методов изучения социальных явлений и процессов, в первую очередь, преступности. Новизна исследования заключается в разработке методологии пространственного анализа социально-экономического развития регионов России, базирующейся, в свою очередь, на общей теоретико-методологической платформе пространственного анализа социально-экономических явлений и процессов, включая преступность.
В статье обосновывается гипотеза о том, что степень успешности социально-экономического развития той или иной территории (проявляющаяся в итоге в улучшении общего жизненного климата и социального самочувствия населения), оцениваемая на основе анализа данных об уровне и динамике экономического развития региона, темпах воспроизводства его демографической базы, качестве здоровья его населения, а также качестве населения в целом (уровень образования и т.д.), определяется, с одной стороны, вектором и интенсивностью «центр-периферийных» процессов, а с другой стороны - степенью выраженности процесса сжатия социального пространства. Теоретически, наиболее благоприятная в социально-экономическом плане обстановка, складывающаяся за счет сравнительно более высокого роста вышеуказанных показателей, должна сформироваться в тех региональных системах, в которых тенденции сжатия социально-освоенного пространства проявляются в наименьшей степени, тогда как позитивные урбанизационные и миграционные процессы, напротив, наиболее активны. И все это должно сопровождаться снижением и последующей стабилизацией показателей преступности.

Abstract: The object of this research is the capabilities and prospects of the application of the achievements of spatial science in criminological research. The subject of this research is the methodology of spatial analysis of the socioeconomic development of Russian regions, which in turn is the primary stage of research in the area of spatial analysis of the causes of crime. The article presents the sequence of actions at this stage, describes the logical model of development of the socioeconomic processes in the space of a separate region, as well as criteria for the evaluation of the level of success of the functionality of the regional socioeconomic system. The scientific novelty consists in devising the methodology of spatial analysis of the socioeconomic development of Russian regions, which is in turn based on the general theoretical-methodological platform of the spatial analysis of the socioeconomic events and processes, including crime. The author substantiates the hypothesis that the level of success of the socioeconomic development of any particular territory that is assessed from the perspective of the analysis of the data on the level and dynamics of economic development of a region, rate of reproduction of its demographic base, quality of the health of its population, as well as the quality of the population as a whole (level of education, etc.), is determined by the vector and intensiveness of the “center-periphery” processes on one hand, and the level of the clarity of the process of compression of social space on the other.

注释,注释: Объектом исследования в настоящей статье являются возможности и перспективы использования в криминологических исследованиях достижений пространственной науки. Предметом исследования выступает методология пространственного анализа социально-экономического развития регионов России, который, в свою очередь, является первоначальным этапом исследования в области пространственного анализа причин преступности. В статье изложена последовательность действий на данном этапе, описана логическая модель развития социально-экономических процессов в пространстве отдельного региона и разработаны критерии оценки степени успешности функционирования региональной социально-экономической системы.
Методологию исследования составляют базовые положения цикла социально-экономических наук (криминологии, социологии, региональной экономики, социально-экономической географии, демографии и др.), касающиеся сущности, содержания и методов изучения социальных явлений и процессов, в первую очередь, преступности. Новизна исследования заключается в разработке методологии пространственного анализа социально-экономического развития регионов России, базирующейся, в свою очередь, на общей теоретико-методологической платформе пространственного анализа социально-экономических явлений и процессов, включая преступность.
В статье обосновывается гипотеза о том, что степень успешности социально-экономического развития той или иной территории (проявляющаяся в итоге в улучшении общего жизненного климата и социального самочувствия населения), оцениваемая на основе анализа данных об уровне и динамике экономического развития региона, темпах воспроизводства его демографической базы, качестве здоровья его населения, а также качестве населения в целом (уровень образования и т.д.), определяется, с одной стороны, вектором и интенсивностью «центр-периферийных» процессов, а с другой стороны - степенью выраженности процесса сжатия социального пространства. Теоретически, наиболее благоприятная в социально-экономическом плане обстановка, складывающаяся за счет сравнительно более высокого роста вышеуказанных показателей, должна сформироваться в тех региональных системах, в которых тенденции сжатия социально-освоенного пространства проявляются в наименьшей степени, тогда как позитивные урбанизационные и миграционные процессы, напротив, наиболее активны. И все это должно сопровождаться снижением и последующей стабилизацией показателей преступности.

Abstract: The object of this research is the capabilities and prospects of the application of the achievements of spatial science in criminological research. The subject of this research is the methodology of spatial analysis of the socioeconomic development of Russian regions, which in turn is the primary stage of research in the area of spatial analysis of the causes of crime. The article presents the sequence of actions at this stage, describes the logical model of development of the socioeconomic processes in the space of a separate region, as well as criteria for the evaluation of the level of success of the functionality of the regional socioeconomic system. The scientific novelty consists in devising the methodology of spatial analysis of the socioeconomic development of Russian regions, which is in turn based on the general theoretical-methodological platform of the spatial analysis of the socioeconomic events and processes, including crime. The author substantiates the hypothesis that the level of success of the socioeconomic development of any particular territory that is assessed from the perspective of the analysis of the data on the level and dynamics of economic development of a region, rate of reproduction of its demographic base, quality of the health of its population, as well as the quality of the population as a whole (level of education, etc.), is determined by the vector and intensiveness of the “center-periphery” processes on one hand, and the level of the clarity of the process of compression of social space on the other.

注释,注释: Объектом исследования в настоящей статье являются возможности и перспективы использования в криминологических исследованиях достижений пространственной науки. Предметом исследования выступают теоретические предпосылки и методологические основы применения методов пространственного анализа в познании механизма детерминации преступности. Актуализируется вопрос о важности формирования у современного исследователя закономерностей формирования территориальных различий показателей преступности специфического пространственного или географического мышления. Оно позволяет познать закономерности функционирования определенной социальной системы в пространственном разрезе, которые, в свою очередь, можно «наложить» на уже известные к настоящему времени закономерности формирования территориальных различий преступности и, в результате этого, расширить представление о механизме детерминации преступности в целом. Методологию исследования составляют базовые положения цикла социально-экономических наук (криминологии, социологии, региональной экономики, социально-экономической географии, демографии и др.), касающиеся сущности, содержания и методов изучения социальных явлений и процессов, в первую очередь, преступности. Исследование базируется на объективном диалектическом методе познания социальных и правовых явлений и процессов, относящихся к избранной теме, изучения их взаимосвязи и взаимодействия. Кроме того, в основу исследования положены следующие общенаучные методы: анализа и синтеза, исторический, логический, обобщения, абстракции, сравнения, системного анализа, моделирования и др. Также в статье обосновывается тезис о необходимости широкого использования в рамках пространственного анализа картографических и статистических методов исследования. Новизна исследования заключается в анализе теоретических предпосылок и в разработке на этой основе методологических основ пространственного анализа социально-экономических явлений и процессов, включая преступность. Пространственный анализ позиционируется как самостоятельное, более узкое направление научных исследований в рамках географии преступности, которая, в свою очередь, является одним из разделов криминологической теории детерминации, изучающим причинный комплекс преступности в территориальном аспекте

Abstract: The object of this research is the capabilities and prospects of using the achievements of spatial science in criminological research. The subject of this research is the theoretical prerequisites and methodological basis for application of methods of spatial analysis in cognition of the mechanismof determination of crime. The author raises the question on the importance of formation within the modern researcher of regularities of formation of territorial differences in the indexes of crime of a specific spatial or geographic thinking. It allows grasping the regularities of the functionality of a particular social system within the spatial aspect, which in turn can be “layered” onto already known regularities of formation of the territorial differences in crime and as a result, expand the understanding of the mechanism of determination of crime overall. The scientific novelty of this research consists in the analysis of the theoretical prerequisites and development of methodological basis for spatial analysis of the socioeconomic events and processes, including crime. Spatial analysis is being positioned as an autonomous, narrower direction of scientific research within the framework of geography of crime, which in turn represents one of the sections of criminological theory of determination, studying the causal complex of criminality in the theoretical aspect.

注释,注释: Объектом исследования в настоящей статье являются возможности и перспективы использования в криминологических исследованиях достижений пространственной науки. Предметом исследования выступают теоретические предпосылки и методологические основы применения методов пространственного анализа в познании механизма детерминации преступности. Актуализируется вопрос о важности формирования у современного исследователя закономерностей формирования территориальных различий показателей преступности специфического пространственного или географического мышления. Оно позволяет познать закономерности функционирования определенной социальной системы в пространственном разрезе, которые, в свою очередь, можно «наложить» на уже известные к настоящему времени закономерности формирования территориальных различий преступности и, в результате этого, расширить представление о механизме детерминации преступности в целом. Методологию исследования составляют базовые положения цикла социально-экономических наук (криминологии, социологии, региональной экономики, социально-экономической географии, демографии и др.), касающиеся сущности, содержания и методов изучения социальных явлений и процессов, в первую очередь, преступности. Исследование базируется на объективном диалектическом методе познания социальных и правовых явлений и процессов, относящихся к избранной теме, изучения их взаимосвязи и взаимодействия. Кроме того, в основу исследования положены следующие общенаучные методы: анализа и синтеза, исторический, логический, обобщения, абстракции, сравнения, системного анализа, моделирования и др. Также в статье обосновывается тезис о необходимости широкого использования в рамках пространственного анализа картографических и статистических методов исследования. Новизна исследования заключается в анализе теоретических предпосылок и в разработке на этой основе методологических основ пространственного анализа социально-экономических явлений и процессов, включая преступность. Пространственный анализ позиционируется как самостоятельное, более узкое направление научных исследований в рамках географии преступности, которая, в свою очередь, является одним из разделов криминологической теории детерминации, изучающим причинный комплекс преступности в территориальном аспекте

Abstract: The object of this research is the capabilities and prospects of using the achievements of spatial science in criminological research. The subject of this research is the theoretical prerequisites and methodological basis for application of methods of spatial analysis in cognition of the mechanismof determination of crime. The author raises the question on the importance of formation within the modern researcher of regularities of formation of territorial differences in the indexes of crime of a specific spatial or geographic thinking. It allows grasping the regularities of the functionality of a particular social system within the spatial aspect, which in turn can be “layered” onto already known regularities of formation of the territorial differences in crime and as a result, expand the understanding of the mechanism of determination of crime overall. The scientific novelty of this research consists in the analysis of the theoretical prerequisites and development of methodological basis for spatial analysis of the socioeconomic events and processes, including crime. Spatial analysis is being positioned as an autonomous, narrower direction of scientific research within the framework of geography of crime, which in turn represents one of the sections of criminological theory of determination, studying the causal complex of criminality in the theoretical aspect.

注释,注释: Научные заслуги Евгения Никитича Тарновского (1859-1936) - выдающегося российского специалиста в области уголовной статистики были по достоинству оценены не только потомками ученого, но и его современниками. В их работах были актуализированы достижения Е. Н. Тарновского в области изучения динамики и структуры показателей преступности в дореволюционной России, социально-экономических и демографических факторов преступности, а также систематизации данных о личности преступника . Тем не менее, целый ряд работ ученого, посвященных анализу закономерностей формирования территориальных различий преступности, практически не известен современному читателю. В настоящем исследовании предпринята попытка ликвидации этого пробела. Избранные труды Е. Н. Тарновского проанализированы с точки зрения исторического анализа, кроме того, выделены и перспективные моменты в работах ученого, позволяющие расширить спектр криминологического знания в области изучения закономерностей формирования территориальных различий преступности и механизма детерминации преступности в целом. В работе актуализирован ряд закономерностей, выявленных Е. Н. Тарновским, которые, не потеряли своей актуальности и с точки зрения современных условий изучения процесса формирования территориальных различий преступности. Среди них, например: а) тезис о том, что резкое изменение динамики уровня преступности происходит за счет, как правило, роста или понижения уровня краж, тогда как уровень остальных видов преступлений подвергается изменениям незначительно; б) обоснованный вывод о сложной и неоднозначной связи характера миграционных процессов с происходящими изменениями в динамике и структуре преступности; в) заключение о том, что изучение одних лишь экономических условий хозяйствования и характера занятий населения определенной территории (т.е., ее социально-экономического профиля) не дают полной возможности спрогнозировать будущий характер развития преступности в данной местности; г) справедливое замечание о том, что между стадиями развития экономической жизни государства и изменениями уровня преступности есть определенная взаимосвязь; так, наибольшая степень криминогенности общества, по мнению Е. Н. Тарновского, отмечается в периоды интенсивного индустриального развития экономики страны; д) весьма ценный вывод о том, что серьезное влияние на характер изменения преступности в той или иной стране оказывают и национальная структура ее населения, и степень сохранности и устойчивости у этого населения морально-этических, религиозных, корпоративных (как, например, в случае, с Японией) и иных социальных норм, в значительной степени ослабляющих действие тех негативных последствий, которые характерны для периодов смены вектора и интенсивности развития социально-экономических процессов; вследствие чего остается в пределах контролируемого и криминогенный потенциал общества.

注释,注释: В статье представлен краткий исторический и сравнительный анализ основных подходов криминологов Грузинской, Латвийской, Литовской и Эстонской Советских Социалистических Республик бывшего СССР к изучению такого феномена как территориальные различия показателей преступности и их причин. Описана теоретическая сущность и методологическая составляющая таких подходов как: сравнительный криминологический анализ, изучение географии преступности и ее динамики, системный подход к пониманию территориальных (пространственных) структур (населенных пунктов, административных районов, отдельных регионов) и др. В статье использован сравнительно-исторический метод исследования подходов научных школ и отдельных криминологов республик бывшего СССР (1970-1980-е гг.) к изучению причин территориальных различий преступности В работе раскрыты исходные предпосылки и последующая преемственность в расширении и углублении теоретико-методологической базы изучения причин территориальных различий преступности. Так, уже к сер. 1980-х гг. советскими криминологами была теоретически обоснована необходимость понимания территориальных (региональных) и поселенческих структур в качестве своеобразных сложных социально-экономических систем. При этом недостатки и противоречия, возникающие в процессе функционирования подобных систем, неизбежно должны влиять и на показатели преступной активности их населения.

注释,注释: В статье представлен краткий исторический и сравнительный анализ основных подходов криминологов Грузинской, Латвийской, Литовской и Эстонской Советских Социалистических Республик бывшего СССР к изучению такого феномена как территориальные различия показателей преступности и их причин. Описана теоретическая сущность и методологическая составляющая таких подходов как: сравнительный криминологический анализ, изучение географии преступности и ее динамики, системный подход к пониманию территориальных (пространственных) структур (населенных пунктов, административных районов, отдельных регионов) и др. В статье использован сравнительно-исторический метод исследования подходов научных школ и отдельных криминологов республик бывшего СССР (1970-1980-е гг.) к изучению причин территориальных различий преступности В работе раскрыты исходные предпосылки и последующая преемственность в расширении и углублении теоретико-методологической базы изучения причин территориальных различий преступности. Так, уже к сер. 1980-х гг. советскими криминологами была теоретически обоснована необходимость понимания территориальных (региональных) и поселенческих структур в качестве своеобразных сложных социально-экономических систем. При этом недостатки и противоречия, возникающие в процессе функционирования подобных систем, неизбежно должны влиять и на показатели преступной активности их населения.

注释,注释: В статье дан анализ основных подходов к осмыслению феномена преступности как социального явления, ее причин и направлений противодействия в работах русских мыслителей XVIII века

注释,注释: Статья посвящена выявлению и анализу пробелов и противоречий в существующем нормативном регламенте контроля доходов муниципальных служащих и членов их семей. Обосновывается внесение корректив в пакет нормативных правовых актов, регламентирующих вопросы противодействия и профилактики коррупции на муниципальном уровне

注释,注释: В статье проанализированы современные перспективы оптимизации противодействия незаконному обороту наркотиков в заведениях досуга и отдыха молодежи. До настоящего времени в данной сфере превалирует позиция карательного воздействия на руководство подобных заведений в целях недопущения в них фактов распространения наркотиков. В статье отражены результаты социологического исследования позиции по этому вопросу сотрудников охраны и безопасности данных заведений (на примере гг.Санкт-Петербурга и Сургута) и предложены коррективы государственной политики в этой области.

注释,注释: В статье анализируется вопрос о взаимосвязи общего уровня социально-экономического развития и уровня преступности в регионах России. Предлагается методика вычисления индекса развития экономической инфраструктуры региона и проводится анализ данного показателя в группе аграрных регионов в сопоставлении с показателем уровня преступности в них. Сделан вывод о значимости использования показателя уровня развития экономической инфраструктуры региона в криминологических исследованиях. Предлагаются дальнейшие перспективные направления исследований в данной области.

注释,注释: В статье анализируется вопрос о взаимосвязи общего уровня социально-экономического развития и уровня преступности в регионах России. Предлагается методика вычисления индекса развития экономической инфраструктуры региона и проводится анализ данного показателя в группе аграрных регионов в сопоставлении с показателем уровня преступности в них. Сделан вывод о значимости использования показателя уровня развития экономической инфраструктуры региона в криминологических исследованиях. Предлагаются дальнейшие перспективные направления исследований в данной области.