注释,注释: В статье предлагается критический анализ отечественного понимания "мягкой силы", как инструмента внешней политики государства. Автором отмечается, что в российских документах стратегического планирования, определяющих базовые принципы, приоритеты, цели и задачи в области внешней политики и национальной безопасности содержатся неоднократные указания на важность "мягкой силы" и указывается на необходимость усиления роли России в мировом гуманитарном пространстве. Однако инструментальная трактовка противоречит изначальному пониманию "мягкой силы", как способа легитимации внешнеполитических усилий государства, и приводит к переносу внимания с оценки эффекта, достигнутого в результате применения гуманитарных технологий, на оценку самой гуманитарной активности. По мнению автора, подобный подход, затрудняет адекватное использование ресурсов "мягкой силы", имеющихся в распоряжении России, при проведении внешнеполитического курса, уводит от понимания того, что что усилия по ее культивации имеют внутриполитическую направленность, во вне "мягкая сила" лишь проецируется.

Abstract: The article contains the critical analysis of the understanding of “soft power” in Russia as a state’s foreign policy instrument. The author notes that the strategic planning guidelines defining the fundamental principles, priorities, goals and tasks in the field of foreign policy and national security contain numerous references to the importance of “soft power” and emphasize the necessity of increasing Russia’s role in the global humanitarian space. However, the instrumental understanding contradicts the initial understanding of “soft power” as a way to legitimize a state’s foreign policy efforts and leads to refocusing from the evaluation of the effect of using humanitarian technologies to the evaluation of the humanitarian activity itself. In the author’s opinion, such approach hampers the appropriate usage of Russia’s resources of “soft power” for the purposes of its foreign policy, and sidetracks from the understanding that the efforts aimed at the cultivation of soft power are directed towards a state’s internal policy, whereas being only projected outwardly.