注释,注释: Проблема выбора преемника королю Речи Посполитой Августу II была разрешена в царствование Анны Иоанновны. Важнейшими из претендентов были наследный принц Саксонский Фридрих Август, экс-король Станислав Лещинский, португальский инфант Мануэль и один из польских магнатов, т. н. «Пяст». Однако позиция России претерпевала со временем значительные изменения. В статье впервые рассматривается процесс формирования российского взгляда на проблему польского наследства, ставшего отправной точкой для дипломатии 1730-х гг. Позиция российского двора исследована в контексте внешней политики «великих держав». Ситуация 1720-х гг. рассматривается в связи с предшествующим периодом Северной войны. В статье использованы сравнительный и историко-генетический методы. Вопреки традиционному представлению, отрицательное отношение к курпринцу Саксонскому сформировалось лишь в конце Северной войны в связи с охлаждением между Петром и Августом. Стремилась сблизиться с Саксонией Екатерина I. Станислав Лещинский, ставленник Карла XII, рассматривался Петром в качестве замены Августу в ходе Аландского конгресса и пользовался поддержкой Екатерины вплоть до 1726 г. Лишь в начале 1729 г. можно утверждать, что Лещинский стал восприниматься как фигура, опасная для России. Основным российским кандидатом 1720-х гг. был «Пяст», в роли которого в разное время выступали сыновья Яна Собеского, С. Денгоф, М. Вишнёвецкий. Их слабость вынудила союзников России искать другие варианты. Однако российское правительство не замечало бесперспективности «Пяста». Именно при Петре II сформировалось представление, что неприятие курпринца и Лещинского следует политике Петра Великого и государственным интересам России. Этот парадоксальный поворот, несомненно связанный с деятельностью А. И. Остермана, требует дополнительного изучения.

Abstract: The question of choosing the heir to the king of the Polish-Lithuanian Commonwealth Augustus II was resolved during the reign of Anna Ioannovna. The most prominent among the contenders were the Saxon crown prince Friedrich Augustus, the former king Stanislaw Leszczynski, the Portuguese infant Manuel and one of the Polish magnates, the so-called "Piast". However, Russia’s position had undergone significant changes over time. The article examines for the first time the formative process of Russia’s outlook on the question of the Polish succession, which became the starting-point for diplomatic relations during the 1730s. The position of the Russian court is studied within the context of the foreign policies of the "great powers". The situation in the 1720s is analysed with regard to the preceding period of the Great Northern War. The article uses the comparative and historical-genetic methods. Despite the traditional opinion, the negative attitude towards the Saxon kurprinz developed only at the end of the Great Northern War in connection with the cooling between Peter and Augustus. Catherine I had sought closer ties with Saxony. Stanislaw Leszczynski, the henchman of Carl XII, was considered by Peter as a substitute for Augustus during the course of the Aland Congress and enjoyed the support of Catherine up to 1726. Only starting from the beginning of 1729 can it be said that Leszczynski began to be seen as a figure dangerous for Russia. The primary Russian candidate during the 1720s was "Piast", which was at different times played by the sons of Jan Sobieski, S. Denhoff, and M. Wisniowiecki. Their weakness forces Russian allies to seek other options. However the Russian government did not notice the futility of the "Piast". It was precisely under Peter II that the idea formed that the unacceptance of the kurprinz and Leszczynski followed the policy of Peter the Great and the state interests of Russia. This paradoxical turn, undoubtedly related to the work of A. I. Ostermann, needs to be further studied.