注释,注释: Статья посвящена феномену композиции телевизионных программ – тому, что чаще всего именуется «линейкой телепрограмм». Автор выявляет предысторию композиции телевизионного контента в зрелищно-театральной культуре, рассматривая принципы композиции античных и средневековых зрелищ, ренессансного городского и придворного театра, зрелищно-развлекательных форм Западной Европы и России Нового времени. Рассматривается феномен сосуществования номеров и сцен различных жанров и стилистик в рамках одного целостного представления в старинных российских формах зрелищ, в том числе в скоморошеских представлениях, кукольном театре, медвежьей потехе, школьном театре. Сравниваются зрелища разных национальных культур, в которых не происходит участия актеров, такие как русский "раек" и английский "Эйдофузикон". Автор сочетает методы культурологии и искусствоведения, широко использует типологический анализ явлений, принадлежащих к разным национальным культурам. Современная стадия существования экранной культуры воспринимается как позднейшая модификация зрелищной культуры, тесно связанная с доэкранными формами. Автор выделяет в истории зрелищно-визуальной культуры два типа организации условной игровой реальности. Первый подразумевает наличие монолитного формосодержательного высказывания, которое может и должно полноценно восприниматься исключительно в своей внутренней целостности и последовательности развития. Второй тип -
последовательность различных частей, различных формо-содержательных высказываний, которые могут быть не связаны друг с другом сюжетно. Эти игровые высказывания могут не принадлежать к одному и тому же жанру и стилю. Именно к этому второму типу зрелищной условной реальности, весьма распространенному в истории культуры, принадлежит телевизионная линейка программ. Автор делает вывод о традиционности композиции контента на телевидении, а также о демонстративности творческих имперсональных процессов при режиме непрерывного чередования телевизионных форм и фрустрации ответных творческих потребностей зрителя. Это противоречие, акцентированное телевизионной подачей контента, разрешается уже в рамках компьютерной культуры, представляющей более сложную и тяготеющую к интерактивности экранную форму.

注释,注释: Зримые явления, рожденные и транслируемые с помощью электромагнитных сигналов, не обладают механическим, доступным для непосредственного тактильного контакта телом, каким обладает зримый образ, несомый живописным полотном, бумажным листом, прочими механическими телами. Техническая визуальная образность не слита воедино со своим материальным носителем (например, экраном), а возникает как результат многоступенчатого технического процесса. Сущность визуальной образности состоит в ее принципиальной бесплотности, в неуловимости ее буквального местонахождения. До технических революций Нового времени человек имел дело с другими неуловимыми, досягаемыми лишь для зрительного восприятия формами. Предлагается их классифицировать как «условленные визуальные» и «природные визуальные». Прослеживаются трансформации условленного визуального в современной цивилизации. Картина неба интерпретируется как природное визуальное, подобное экрану, транслирующему визуальную информацию, которая обладает эстетическими свойствами и общественной актуальностью.

注释,注释: В центре внимания автора - переход от средневеково-ренессансной эпохи к Новому времени. В статье исследуются изменения, которые происходят в XVI-XVII в.в. в понимании смерти, в отношении к человеческому телу. Автор рассматривает семантику образов смерти на рубеже средних веков и Ренессанса. Интерпретирует различия зрелищ Пляски смерти и анатомического театра. Автор обращает внимание на связь развития анатомии с техническими революциями, в результате которых и рождаются современные электронные носители информации.