The development of public self-organization in the Russian political and legal space on the example of the activity of Moscow Law Society (1865-1899)

Omelaenko Valentina Junior Scientific Associate, the sector of Philosophy of Russian History, Institute of Philosophy of the Russian Academy of Sciences 109240, Russia, g. Moscow, ul. Goncharnaya, 12 str. 1, kab. 509 valentina-o@list.ru Other publications by this author

Генезис общественной самоорганизации, политической и правовой культуры являются одной из важнейших тем социальных наук. Истории формирования и развития данных общественных процессов в дореволюционной России уделено достаточно большое количество исследований ^{[14, 19, 24, 25, 30]}. Важной составной частью работ обозначенной проблематики является анализ деятельности научных организаций и их вклад в развитие формирующегося в стране гражданского общества. По общему мнению исследователей, время расцвета научных сообществ пришлось на вторую половину XIX в. – начало ХХ в. И одним из ярких примеров таких организаций было Московское юридическое общество. В 60-е гг. XIX столетия на волне общественных преобразований и готовящейся реформы судебной системы профессорами Московского университета было решено организовать первое в стране юридическое общество. В 1863 г. прошло первое заседание Московского юридического общества. Организация была создана при Московском университете деканом юридического факультета С.И. Баршевым и профессором В.И. Лешковым. Устав организации был утвержден Министерством народного просвещения в 17 февраля 1865 г., поэтому эта дата считается официальным временем его основания. Существует ряд публикаций и исследований, рассказывающих о многообразной деятельности Московского юридического общества ^{[1, 2, 9, 28, 29]}. В настоящей статье внимание будет сконцентрировано на тех аспектах деятельности данной ассоциации, которые касались общественно-политической проблематики, развития правовой культуры, идей и практик правового государства, а также вклада членов общества в развитие либерального движения. Но, прежде чем перейти к характеристике общественно-политической деятельности МЮО следует вкратце описать правовой и политический контекст деятельности общественных организаций в России во второй половине XIX в.

Правовой и политический контекст развития общественной самоорганизации в России во второй половине XIXв.

Законодательные нововведения последней трети XVIII заложили основу самоорганизации российского общества. Но если в первой половине XIX в. наиболее распространенными объединениями были устные формы социальной коммуникации такие, как салоны и кружки, то во второй половине века произошел значительный рост количества общественных организаций, в особенности научных и просветительских. Этому способствует и проводимые реформы 60 гг., и постепенная либерализация законодательства в виде упрощения порядка открытия общественных организаций. Утверждение уставов переходит в ведение соответствующих министерств, главным образом МВД, тогда как ранее уставы обществ утверждал император. Данный процесс протекал постепенно и завершился в 1897 г. [25 с. 193-217]. Но стоит отметить, что до 1906 г. и утверждения Временных правил об обществах и союзах, специального закона, регламентирующего деятельность общественных организаций, не было ^[25].

Во второй половине XIX – начале ХХ вв. активизируется деятельность уже существующих научных организаций, активно открываются новые общества. По данным исследователей «к 1905 г. в России функционировало около 180 научных обществ» [25 с. 247]. Причем эти научные организации играли роль не только в развитии науки, но способствовали развитию институтов гражданского общества. Сам характер работы и взаимодействия как внутри таких ассоциаций, так и с органами государственной власти обучал гражданской деятельности и неминуемо вел к артикуляции запросов на политические преобразования. С одной стороны, различные формы гражданской активности в условиях самодержавной власти «вносили важный вклад в процесс превращения российских подданных в российских граждан» [5 с. 99]. С другой стороны, данный процесс и нарастающая социальная напряженность приводила к все большей политизации общественности. Это влекло за собой столкновение с властью в лице императора и все более набирающей силы бюрократией, откуда следовал наиболее существенный недостаток формирующегося гражданского общества, который состоял в том, что «в своих попытках ограничить центральную власть, создать новые и независимые властные центры, обучить население политической борьбе оно выступило конкурентом самодержавия и высшего чиновничества» [6 с. 86-87].

Также стоит отметить, развитие форм публичной коммуникации во второй половине XIX в. свидетельствует о сложных и противоречивых процессах, происходящих как в самом обществе, так и во взаимоотношениях общества и государства. С одной стороны, власть способствовала общественной модернизации, освоению обществом новых форм самоорганизации. С другой стороны, пыталась максимально бдительно контролировать любые проявления общественной активности как нормативными актами, так и создавая различные органы контроля. Подтверждение данного процесса можно найти во многих воспоминаниях и мемуарах общественных и государственных деятелей того времени. Например, влиятельным государственным деятелем эпохи реформ П.А. Валуевым ^[8], и князем В.П. Мещерским замечена та непоследовательность в отношении между властью и обществом, и то, что курс внутренней политики постоянно меняется - "Все колеблется в сфере администрации, все шатается между разными путями, и никто не знает, какой из этих путей избрать: то пугаются общественного мнения, то топчут его с детской смелостью в грязь, то ухаживают за ним» [18 с. 469]. Такая противоречивость политики была отмечена не только непосредственными участниками тех событий, но и проанализирована в целом ряде научных работ и контексте изучения общественного мнения в имперской России ^{[10, 24]} и в анализе взаимодействия общества и власти в политической системе Российской империи ^[27]. Характерной чертой российской внутренней политики исследователи видели в отсутствии доверия: «доверия ведомств друг другу, доверие императора к чиновничеству, доверия бюрократии к обществу, а общества к бюрократии, доверия к той информации, которая была в распоряжении у правительства» [27 с. 343.].Так, если в 60-е гг. XIX в. были приняты указы облегчающие как открытие общественных организаций, так и ограничивающие цензуру печати (в особенности это касалось периодических изданий), то уже в 70-е и в 90-е гг. был предпринят ряд мер по ужесточению надзора за добровольными обществами, публичными чтениями и другими собраниями ^[29]. Данная политика властей в полной мере отразилась на деятельности Московского юридического общества.

Деятельность Московского юридического общества: от практики юридической к политической проблематике

Как уже отмечалось ранее, первое заседание общества состоялось в 1863 г. Одну из главных целей создатели общества видели в том, чтобы «собрать в себе и вокруг себя разбросанные по всему пространству российской земли юридические силы: соединить вместе отдельные проявления русской юридической мысли, служить ей видимым центром и посильным органом» [20 с. 62]. Известный юрист, правовед Г.Б. Слиозберг, в своих воспоминаниях ^[26] описывая разницу между Московским и Санкт-петербургским юридическими обществами, отмечает, что московское общество, несмотря на то, что было менее влиятельно в государственных кругах, имело несомненно большее общественное значение и было известно далеко за пределами Москвы. И, говоря о Московском юридическом обществе, важно отметить, какими путями распространялось это влияние и возникала эта общественная значимость.

По-первых, Московское общество стало первой общественной организацией юридической направленности, и одну из главных своих целей видело в развитии юридической науки и продвижении в развитии подобных обществ по всей стране. На первых этапах этому способствовало и само государство, ожидая от научного и профессионального сообщества помощи в развитии права в стране, устранения пробелов, неясностей и ошибок в законодательстве, а также участия профессионального сообщества в деле реализации судебной реформы.

В 1865 году на заседаниях общества стал вставать вопрос о необходимости учреждения собственного периодического издания. Прежде всего это издание должно было распространять сведения юридического характера среди населения Российской Империи. Помимо этого в данном периодическом издании предполагалась публикация протоколов заседания Московского юридического общества, что должно было сохранить и довести до людей всю текущую деятельность общества. Таким образом была создана «Юридическая газета», выходившая два раза в месяц в 1866 - 1867 годах. С 1867 г. общество издавало журнал «Юридический вестник», которое продолжалось до 1892 года, когда он был отдан под предварительную цензуру, и, по решению общества был закрыт. В его издании были перерывы: во второй половине 1868 года, и с января 1870 по март 1871 годов. Распространялся «Юридический вестник» во многих губерниях, свидетельством тому является статистика по подписке на журнал, которая приводилась в издании ^[15]. Например в 1884 г. только по оплаченной подписке было разослано 885 экземпляров. И это данные только по оплаченным экземплярам. Экземпляры, рассылавшиеся бесплатно здесь не были учтены.

Изначально, в 60-70 гг. XIX в. деятельность общества в основном была направлена на обсуждение и практическое решение отдельных вопросов юриспруденции. Но в связи с тем, что судебная реформа уже активно реализовывалась и появились другие органы, выполняющих функцию обсуждения и комментирования нововведений юридического характера, деятельность Московского юридического общества пошла на спад. Поэтому была необходима новая цель, способная привлечь наиболее активные юридические круги. В 1872 году С.И. Баршев выдвинул идею об организации съезда российских юристов, которая была поддержана правительством, что дало возможность в 1875 году провести в Москве первый съезд русских юристов. Проведение съезда также внесло свой вклад в повышение общегражданской значимости Московского юридического общества. Данный съезд стал отправной точкой для открытия обществ подобных московскому, в других городах и университетах Российской Империи.

В 1879 году в жизни общества наметились давно назревшие перемены. В 1879 – 1880 года на повестку дня общества начали выноситься доклады, которые, в своих заключениях содержавшие положения на необходимость реформ в действующем российском законодательстве. Так, например, в марте 1879 года было вынесено предложение «образовать в Обществе систематическую разработку вопросов гражданского и уголовного законодательства» и была создана «Особая комиссия для разработки правильного ряда рефератов по вопросам гражданского и уголовного законодательства». Данная активность имела как практический юридический характер, так и затрагивала вопросы более широкого теоретического плана, затрагивая проблематику как теории и философии права. Исследователями отмечен и тот факт, что «научная юриспруденция переживала этап подъема и здесь на первый план выходили общие проблемы правоведения: сущность права, его философское обоснование, взаимоотношение права и государства» [28 с. 18]. Кроме того, не менее важным аспектом деятельности общества было не только развитие юридической науки в стране, но и объединения юридического сообщества, работа с университетами и земствами, что на тот момент было одной из важнейших задач развития и совершенствования российского законодательства.

С 80 гг., с приходом к руководству обществом Муромцева, к деятельности общества добавился еще и политический аспект. Тому способствовала и ситуация в стране - наметившиеся изменения курса во внутренней политике. Председатель С.А. Муромцев в своей статье «Московское юридическое общество за первое 25-летие его существования» [20 с. 8-61] отмечал, что невозможно развитие одной сферы человеческой деятельности в отрыве от другой. Данное взгляды можно интерпретировать и как то, что расширение гражданских прав, организация земского самоуправления, развитие различных форм общественной самоорганизации неминуемо поставит и вопросы политического характера. Данное положение подтверждается организованное и публикациями в печатном органе Юридического общества – «Юридическом вестнике», в котором публиковались статьи об оценке существующих положений дел в стране и необходимых планах по дальнейшему реформированию законодательства.

Цели своей работы, которые формулировали перед собой члены Московского юридического общества, безусловно носили не только научный характер. Помимо всего, они всегда были направлены на развитие гражданского общества в Российской Империи, правовой культуры во всех слоях современного им общества. Практически все воспоминания общественных деятелей и юристов того времени, пишущих о юридическом обществе, отмечают его важную общественную и политическую роль в обществе того времени. И, конечно, самое важное было сделано в период руководства обществом С.А. Муромцева, автора многих научных работ по римскому и гражданскому праву. Этому способствовали взгляды на задачи общества его председателя, который считал, что ученый, занимающийся юридическими науками, должен способствовать развитию правосознания в обществе, а «это правосознание должно вырасти на почве научного изучения как действующего законодательства, так и народного обычая, что юридические общества могут немало сделать в этом обоих направлениях» [12 с. 277] в особенности, если у общества есть периодическое издание, по средствам которого, оно может распространять свои идеи на широкую аудиторию.

Юридический Вестник под его руководством С.А. Муромцева с 80-х годов несколько меняет формат и становится все более общественно-политическим изданием (не теряя при этом своей юридической составляющей), отстаивая ценности Великих реформ Александра II, такие, как важность местного самоуправления, свободу слова, суд присяжных, гласность судопроизводства и др. За что получает очень серьезное критическое замечание от министерства просвещения, что в последствии привело к его закрытию.

В 1882 г. состоялось важное событие, заметно повлиявшее как на научный характер деятельности Московского юридического общества, так и на его общественно-политическую значимость. В этом году в рамках работы организации было открыто Статистическое отделение, которое возглавил А.И. Чупров. Его активная научная и общественная деятельность в Московском университете и в местном самоуправлении по организации земской статистики. Как отмечает Н.А. Каблуков, «задачи Статистического отделения вполне отвечали и задачам и направлению деятельности Юридического общества. Последнее имело целью воздействовать на развитие правосознания общественных сил и подготовить последних к участию в государственной жизни» [11 c. 121].

Со времени председательства в Юридическом обществе С.А. Муромцева деятельность организации все более касалась политических вопросов, "этот научно-политический характер её не только не скрывался, но был - и притом неоднократно - совершенно определенно и прямо сформулирован" [11 c. 122]. Ярким примером тому, например, была «Записка о политическом состоянии России весной 1880 года» ^[7] на имя министра внутренних дел М.Т. Лорис-Меликова, которая была составлена С.А. Муромцевым и другими членами юридического общества. Она не была опубликована в «Вестнике Европы» в следствии цензурных ограничений, но, несмотря на это, все равно получила широкое распространение в кругах российской общественности.

Вся деятельность общества всегда являла собой пример здоровой общественной работы и деятельной правовой культуры. На обвинения властей представители общества всегда давали ответы, оставаясь в правовых рамках, и, во всех случаях пытались свести обсуждение самых животрепещущих проблем к нормальному диалогу, тем самым на деле утверждая примат права над произволом. В таком понимании права, необоснованные и незаконные претензии к деятельности общества показывали всю непоследовательность и произвол власти.

В 1899 году произошло широко известное событие, которое стало формальным поводом к закрытию Московского юридического общества. На праздновании 100-летию со дня рождения А.С. Пушкина, председатель общества С.А. Муромцев произнес речь, которая была расценена властями как акт яркой антиправительственной агитации. И по решению Н.П. Боголепова Московское юридическое общество было закрыто. Подробнее о эпизоде, связанным с закрытием общества можно ознакомиться в ряде исследовательских работ ^{[2, 9]}. Однако стоит отметить, что по мнению самих членов организации "в отношении Министерства Народного Просвещения и вообще властей к Юридическому Обществу не было какой-либо определенной системы, не было у них и ясного представления о деятельности Общества и её значения. Все воздействие являлось делом случая, и, конечно, С.А. с его правосознанием, с его представлением о действительных опорах государственного порядка, в его ясном представлении о закономерностях общественных явлений..." [11 с.139]. И, что также было замечено общественностью, "закрытие Юридического Общества, при всех мотивах, которыми объясняется оно, служит свидетельством того, что деятельность Юридического Общества имела свое глубокое значение" [11 с.139].

Видный журналист и политический деятель, чиновник особых поручений МВД, князь В.П. Мещерский отмечал еще в 1868 г. насколько сильна Россия своими общественными силами и как слабы, напротив, правительственные силы в государстве. Так как князь Мещерский много ездил по служебной необходимости по стране, он мог наблюдать реализацию осуществленных реформ в государстве на практике, а что особенно важно, в различных губерниях, т.е. в провинции, а не из провластного и бюрократического Санкт-Петербурга. Так он замечает, что "издали я вижу это яснее: вожжи вырываются из рук не только земством, которое неизбежно должно взять верх в борьбе с администрацией, и есть надежда, ко благу России, но всяким журналистом" [18 с. 469]. Московское юридическое общество стало примером той организации, которая смогла выйти за пределы узкой аудитории университете, и даже города, распространив свои и взгляды во множестве регионов страны. Во многом этому способствовала активная деятельность членов организации, связанная с работой в земских организациях, широко распространяемая по территории Российской империи «Юридического вестника». А развитие образования в стране постепенно расширяло круг общественности, усиливая значение общественного мнения и активизацию как общественного движения в целом, так и, в частности, либеральной мысли.

Вклад Московского юридического общества в развитие либерального движения

В исследованиях истории либерального движения в России основной акцент обычно делается на анализ концепций и деятельности виднейших представителей данного течения, работу политических партий, развитие земского самоуправления, университетской самоорганизации. Между тем, такие научные организации как, например, Московское юридическое общество, также внесли свой вклад в институциональное и организационное оформление либерального направления. В исследованиях истории развития научных обществ XIX в. отмечается, что одобренные государством организации становились «“передним краем” зарождающегося динамичного гражданского общества», а также подчеркивается, что «феномен российских ассоциаций помогает объяснить факт сотрудничества между государством и гражданским обществом, социальную базу либерализма и реформаторских движений, а также последовавшую затем борьбу против политического абсолютизма» [5 с. 99].

Как уже отмечалось раннее, сама форма организации работы и практическая деятельность обучала культуре гражданского участия, артикуляции интересов и запросов на реформы, трансляции их обществу, как, например, в виде публикации в различных средствах массовой информации того времени и государственной власти через форму адресов и петиций на имя высокопоставленных государственных деятелей. Ярким примером такой работы в Московском юридическом обществе был период начала 80-х годов XIX в., когда стали обсуждаться необходимость возвращение на путь реформирования. По мнению исследователей, «именно Юридическое общество и «Юридический вестник» стали теми центрами, вокруг которых группировалась либеральная интеллигенция и обсуждались проекты нового государственного устройства. В условиях, когда проекты конституционной реформы не могли обсуждаться открыто, неформальный характер научных и политических дискуссий в Юридическом обществе позволил артикулировать важнейшие идеи либеральной программы» [17 с. 17]. К особенно ярким моментам можно отнести уже упомянутую ранее «Записку о политическом состоянии России весной 1880 года» ^[7] на имя министра внутренних дел М.Т. Лорис-Меликова, в которой С.А. Муромцевым и другими подписавшими была излажена либеральная программа необходимых стране преобразований.

Несостоявшееся продолжение реформ 1860-1870 гг., последующие контрреформы 1880-1890-х гг. не только активизируют дискуссию внутри либерального движения о политическом устройстве России ^[16], но и способствуют его мобилизации, самоорганизации, координации и сближению различных элементов в лице земцев и интеллигенции. Если до конца XIX в. споры о необходимости коренных изменений в политическом устройстве страны не выходи за рамки теоретических обсуждений и проектов, то к концу XIX в. этот вопрос стал принципиальным для либерального движения. Необходимость изменений в стране консолидирует либеральное движение, способствует созданию и работе общественных организаций, земского и городского самоуправления. Разочаровавшись в способности правительства возглавить движение по реформированию страны, либерально настроенные представители общественности «были поставлены перед необходимостью формировать собственную повестку» [33 с. 156.].

Все выше обозначенные тенденции можно проследить в изменениях, коснувшихся деятельности Московского юридического общества. С 80-х гг., во многом благодаря своему председателю С.А. Муромцеву, общество становится одним из центров развития либеральной мысли. Причем выражалось это в целом ряде направлений.

Во первых, в работе в работе в Московском университете. После введение нового университетский устава 1884 г. правительство продолжило ужесточение мер во внутренней политике, что выражалось и в усиление давление на университеты. В рядах либерально настроенной профессуры и студентов новый устав вызвал негодование. Часть преподавателей активно и открыто осуждало новые меры правительства в образовании, вследствие чего за некоторыми профессорами был установлено наблюдении полиции, а некоторым пришлось покинуть университет. Среди таких были и профессора Московского университета и члены Московского юридического общества: Муромцев, Ковалевский, Гольцев, Гамбаров [31 с. 52, 28 с.70-71]. По мнению участников событий (практически во всех воспоминаниях ученых и общественных деятелей той эпохи мы можем найти характеристику, данную ими тем событиям ^{[12, 13, 31]}) и исследователей, не востребованность инициатив, исходящих из общественной среды университетов (кружков и других организаций) и жесткие меры властей приводили к тому, что университеты все более становились благоприятной средой для оппозиционной деятельности. Среди либеральной профессуры также происходит разделение на более умеренно настроенных и людей готовых на более решительную борьбу.

В сентябре 1880 г. в письме начальнику главного управления по делам печати Н.С. Абазе С.А. Муромцев подчеркивает, что интеллигенция уже не «совокупность небольшого числа разрозненных личностей. Она - масса, компактная среда, оказавшаяся способной выдержать режим последних лет, который не ослабил её, а заставил сплотиться. Благодаря этому режиму, политический характер приняли даже те круги общества, которые не признаны к политической роли» [22 с. 40]. В 1888 г. на торжественном заседании, посвященном юбилею общества его председатель С.А. Муромцев отмечал разочарование общественности в деятельности бюрократического аппарата, уже не видя в нем той прежней готовности к продолжению реформирования в стране. Не ожидая от правительства "ничего благотворного для внутренней политической жизни России", Муромцев связывал свои надежды с привлечением "общественных сил" к "большему, чем ныне, участию в государственной жизни" [20 с. 24.]. Но нереализованные надежды, связанные с дальнейшим реформированием законодательства, не приводят к завершению работы Московского юридического общества, а наоборот сплачивает его, усиливает активность деятельности по Юридическому Вестнику, дает импульс началу работы статистического отделения. Но данному ответственному делу должна предшествовать существенная подготовка. И для этого представители общественности должны "приступить к выработке определенных предложений". С.А. Муромцев также проводит параллели с земскими собраниями, на которых "чаще и чаще раздается речь по вопросам общегосударственного свойства и ряд ходатайств заслоняет собой решения по местным интересам" [20 с. 25]. По мнению самих участников общественных движений и первых исследователей данных процессов, представители интеллигенции были наиболее активным и оппозиционным предстателями земского движения ^{[3, 13, 34]}.

Деятельность Юридического общества для развития либерального движение важна и в аспекте сотрудничества и координации научных и общественных проектов с другими научными и просветительскими организациями. Наиболее ярко это выразилось в работе работе Статистического отделения Московского юридического общества, которое объединяло разных ученых в деле организации земской статистики. Деятельность Статистического отделения, как показала практика, стало объединяющим центром не только земских статистиков, но и интеллигенции, принимавшей активное участие в земском либеральном движении. Работа в земствах и с земскими организациями давала опыт не только для научных исследований в области права, как, например, исследования недостатков некоторых разделов отечественного законодательства, и, получаемая таким образом широкая аналитическая база, показывала проблемные места в законодательстве, в регламентах работы организаций земств, в их координации с другими организация местной власти. Работа в земствах также предполагало участие в решении местных проблем, что в свою очередь давало возможность «в рамках земского Положения сблизиться с народом и подготовить прочный фундамент для нового общественного здания» [32 с. 443].

Как мы видим, такая разносторонняя деятельность членов Московского юридического общества давала опыт скоординированных действий разных общественных сил. Не удивительно, что после закрытия Московского юридического общества и комитета грамотности Вольного экономического общества, это не снизило общественно-политическую активность ее членов. А наоборот, они активнее стали участвовать в земских съездах. Опыт координации был важен для общественно-политической деятельности и развития либерального движения.

Выводы

Как показало нам проведенное исследование, работа Московского юридического общества интересна не только историкам и юристам, но и исследователям, занимающимся историей политической мысли, социальной и политической философией. Деятельность общества важна как пример организации, повлиявшей на развитие общественных отношений и гражданского общества в России. Практически все воспоминания общественных деятелей и юристов того времени, пишущих о Московском юридическом обществе, отмечают его важную общественную-политическую роль. Главными ее показателями были влияние на формирование правовых отношений в стране и гражданского общества в целом. За более чем тридцать лет работы Московское юридическое общество прошло путь от кружка при университете, ставящего своей целью обсуждение вопросов судебной реформы и права до общественно значимой организации, деятельность которой по мнению общественности и власти принимала характер политической организации. Тому свидетельством является, как воспоминая современников, так и конкретные действия властей по поводу его закрытия.

Что же касается вопросов развития правовой культуры, то Московское юридическое общество все годы своей работы под председательством С.А. Муромцева выходило на более широкий круг вопросов, нежели подготовка и обсуждение конкретных законодательных инициатив. Анализ публикаций в печатном органе общества - Юридическом вестнике - показывает, что круг обсуждаемых вопросов был куда более широким, нежели чисто юридический, касающийся как вопросов философии права, так и более опасных с точки зрения цензуры вопросов - общественно и политически значимых. А по утверждению исследователей, «для развития политической культуры в России особое значение имело восприятие концепции гражданского общества и правового государства. Заимствованная из германской философии права, эта концепция стала основной либеральных политических реформ второй половины XIX в.» [16 с. 326].

Говоря о влиянии общества на развитие либеральной мысли в России стоит отметить, что на протяжении всего XIX в. деятельность представителей либерального движения была направлена на развитие общества, прогресс, последовательное проведение реформ, главным источником которых было государство. В свою очередь, власти, создавая правовую основу, легализовали общественную активность. При этом сохранялся жесткий контроль всех видов общественной самоорганизации для того, чтобы не допустить слишком больших или разноплановых по своему составу объединений, их политизации. Общественные организации обязаны были действовать в рамках своих уставов, избегая дискуссий на политическую тематику, за чем бдительно следило министерство внутренних дел ^[23]. После ужесточения мер контроля во внутренней политике 80-90 гг., проведения контрреформ, либеральное движение стало перед необходимостью формировать собственную программу, не связывая свои надежды на изменения и модернизацию с правительством, как это было в 60-х гг. XIX в. В данном контексте вклад Московского юридического общества в развитие либерализма в России особенно показателен. Организация вела активную работу в Московском университете, ее действительные члены были известнейшими профессорами. Также велась активная работа и сотрудничество с другими научными обществами России и зарубежными организациями. Но особенно важной в практическом отношении оказалась деятельность, связанная с земскими организациями по вопросам статистики, которую курировало отдельное подразделение общества - Статистическое отделение. Его работа, участие членов общества в земствах во многом способствовала объединению двух активных общественных сил конца XIX в. – интеллигенции и земского движения. Их дальнейшая совместная работа в конечном итоге привела к созданию первых протопартийных объединений, а затем и политических партий.